С пляжа к алтарю, или Танго курортной страсти - стр. 8
– Какая еще бездна?
– Пустота. Провал в памяти. Ничего не помню.
– Вообще ничего?
– Да, – замотала я головой. – Проснулась – ни вещей, ни денег, ни золота.
– Тогда с чего ты взяла, что этот Николай тебя изнасиловал?
– Я очнулась совершенно голая, – прошептала я, словно боясь, что, кроме проводницы, меня может еще кто-то услышать. – Спортивный костюм валялся на полу, там же трусики и лифчик. На теле синяки, а между ног было липко. А запах… Его ни с чем не спутаешь. Специфический запах мужского семени.
– Значит, ты вся в сперме проснулась, – задумчиво произнесла проводница. – Вот козел! Что за удовольствие трахать спящую девушку?
– Зато она не сопротивляется.
– Да уж, приятного мало. Ладно, вычеркни это из памяти и живи дальше.
– Но ведь этот гад может быть больным, я же ничего про него не знаю.
– Приедешь – сдашь анализы.
– А если у него СПИД?
– Не кличь на себя беду. Вот увидишь, все обойдется. А этому коню педальному еще срок хороший вкатят, по полной программе. Упечешь его в тюрьму за изнасилование и получишь хоть какое-то моральное удовлетворение. Обидчик должен быть наказан. Только тебе нужно сегодня же пройти экспертизу. Доказать факт изнасилования можно только по горячим следам, потом будет поздно. Ничего не докажешь!
– Я в милиции про изнасилование говорить не буду, – заявила я.
– Почему?
– Потому что мне стыдно.
– А чего стыдиться-то? Тебе просто не повезло, что ты попала в подобную ситуацию. Ведь это могло произойти с любой девушкой, оказавшейся на твоем месте. Вот из-за таких, как ты, насильники так вольготно себя чувствуют. Тебе стыдно, видите ли, другой тоже. Насильнику все с рук сходит, и он будет насиловать дальше, потому что никто не хочет его наказать. Да их кастрировать надо! В камере знаешь, что с насильниками делают?! Вот там их действительно наказывают!
– Я про изнасилование говорить не буду, – покачала я головой. – Я скорее от позора повешусь.
– Как знаешь. Но вешаться не надо, ты и так пострадала.
– А если я забеременею? У меня как раз опасные дни.
– Аборт сделаешь. Не будешь же ты ребенка от насильника рожать.
– Многие женщины после первого аборта детей не могут иметь…
– Рано паникуешь. Успокойся. В жизни все бывает. Я, между прочим, тоже после первой беременности аборт сделала и после троих детей родила. Вот так! Так что ты на всех не равняйся. Главное, чтобы у этого молодого и интересного СПИДА не оказалось, а все остальное элементарно лечится: и гонорея, и сифилис, и все что угодно. Сейчас медицина вон как далеко шагнула, только вот СПИД еще лечить не научились. Знаешь, сколько случаев, когда больные СПИДом умышленно здоровых заражают? Ведь СПИД еще и психику нарушает. Больные СПИДом хотят отомстить всему миру.
Увидев, что меня залихорадило, проводница поняла, что перегнула палку, и попыталась исправить положение.
– Ну что ты затряслась, как осиновый листок? Я уверена, что все обойдется. Вот увидишь.
В этот момент в купе проводников заглянула напарница Надежды и с беспокойством сказала:
– Надя, а ты чего сидишь-то? Скоро Симферополь. Дел полно.
– Да тут девушку ограбили.
– Пусть в милицию обращается. Внимательнее нужно быть. Это же поезд как-никак, нельзя терять бдительность.
Я тихо всхлипнула и, пробормотав: «Извините», направилась в свое купе.