С первого взгляда - стр. 29
С ней ведь никогда нельзя быть ни в чем уверенным заранее. Очень… Очень интересный человечек.
Нашел он ее в той самой спальне, в которой не так давно его разбудил страшный крик и топот.
Влада сидела, неестественно выпрямившись, на краешке кровати – больше садиться было не на что. И, сцепив пальцы рук в замок не коленках, смотрела в одну точку. Точнее, куда-то в стену, на которой висело зеркало.
– Привет, – буркнул он, прикрывая за собой дверь. – А где все, не знаешь? Что-то прошелся по дому, везде пусто? Машин половины нет. Что, всех отпустили и они поспешили уехать?
– А тебя? – не шевельнувшись и не посмотрев в его сторону, спросила Влада. – А тебя отпустили?
Сейчас волосы ее были распущены по плечам, никакой глупой прически, напоминающей заячьи уши. Никакого макияжа. И в легком лиловом свитере и джинсах она даже показалась ему привлекательной.
Честно никакой неприязни в душе. Ничего, кроме легкой досады оттого, что он теперь вроде как ее должник.
– Меня отпустили, – вздохнул он и нехотя присел рядом с ней на кровати.
– Почему отпустили, сказали? – продолжала настырно допрашивать его она.
– Сказали, – поморщился Антон.
Понял, конечно, понял, куда она клонит, не дурак же совсем.
– И что скажешь? – Влада повернула к нему напряженное лицо, в котором он не нашел для себя ничего, способного вызвать обожание.
Обычное женское лицо: глаза, нос, рот. Все будто бы правильное, симметричное, не громоздкое, но…
Но не нравилась она ему, хоть тресни!
Алла вчера и изможденной выглядела, и сильно осунувшейся, а он все равно готов был пойти за ней на край света. И даже возмущаться начал, и весьма активно, когда она его вытолкнула из спальни.
– А что я должен сказать? – удивился Антон, подумал немного, нехотя обронил: – Ну, спасибо тебе большое.
– За что? – продолжала она настаивать на уточнениях.
– За то, что не дала мне умереть, что компрессы всю ночь на голову мне накладывала. Что не бросила одного и все такое. И…
– И все такое, – перебила она его с нажимом и кивнула. – На самом деле все было не так, Антоша.
– А как было?
Он насторожился. Это еще что за сюрприз?! Саша предупреждала его вчера, когда он еще был способен трезво мыслить и помнить что-то, что с Владой шутки плохи. Что нельзя ее обижать. Он вчера ее обидел. Сегодня она вдруг по воле непонятной прихоти взяла ему и помогла, сняв с него подозрения.
Но что-то тут было не так. Как-то смотрела она на него нехорошо. С особым каким-то значением, совершенно непонятным ему.
– А как было, Влада?
Он сделал над собой усилие и дотронулся до ее локтя. И она вдруг как-то вся обмякла, ослабла и начала заваливаться в его сторону. Положила голову ему на плечо. Что еще за новости?! Ее волосы тут же полезли ему в нос, начали щекотать щеку, он начал злиться и только хотел ее отодвинуть, как она произнесла слабым, срывающимся на тревожный шепот, голосом:
– Я соврала им, Антошенька. Соврала все от первого до последнего слова!
– То есть?! – Он опешил.
Как-то так уже уверовал в то, что он непричастен к смерти Аллы. Что ему не за что казнить себя.
Одно – чувствовать боль от страшной потери. Он уже знал, что это такое. Думал, что никогда уже это не повторится. Повторилось, и много страшнее. Но думать-то об этом пока было некогда.
Ведь совсем другое – чувствовать себя причастным к тому, что утрата эта совершилась.