С парусами по жизни. Часть 2.1. Онежско-Ладожские приключения - стр. 31
Пройдя Вытегорский маяк, мы взяли курс на Большой Клименецкий, чтобы сразу заночевать на Кижском фарватере и сходить потом в Кижи, а уж там видно будет. До места назначения топать нам было около 75 миль, а это примерно 15 часов хода. Как заходить в губу будем – с запада или с востока, определимся по ходу, какой ветер будет и как пойдем, а там, глядишь, еще миль 15 прибавится. Неплохой переход для одичавших в каналах и шлюзах яхтсменов.
В бухте «восточной» на Б. Клименецком
Однако, по ходу планы поменялись вместе с изменением погоды и ветра. Идти пришлось в лавировку на встречный ветер и волну. Было принято решение зайти в бухту Восточную на южной оконечности острова Большой Клименецкий. Детского спортивного лагеря, что стоит тут ежегодно, еще не было, и мы встали к дебаркадеру школы при входе в бухту. Как обычно, решили стоять пару дней. Поставить сеть, купаться и выспаться. Грибов пока не было. Часто шли дожди и грозы. На третий день мы выбрали «окно без дождя» и перешли на Кижский фарватер, затем встали за небольшим островком, искупались, покормили комаров и пошли слушать переговоры капитанов пассажирских кораблей. Часто, перейдя с пятого канала на «оговоренный», капитаны общались по-свойски, наверное, лежа в каюте. Подобное мы наблюдали и слушали с Боцманом много лет спустя, стоя в Стамбуле в ожидании конца шторма, и слушали наших ребят на сухогрузах, что десятками стояли на рейде Стамбула. Это как хороший радиоспектакль – развлекуха и источник информации.
Утром долго выжидали, когда прекратится дождь. Нам до заповедника ходу минут 30. Мы видели, как мимо острова к Кижам прошли два четырехпалубных «пассажира». Отвязались от берега, подняли якорь и неспешно пошли искать место, где пристать к берегу или причалу.
– Кэп, подходим! Вон купола, – Боцман уже суетился с якорем и концами.
– Не торопись. Там к причалам не подойти, корабли стоят. Может, обогнём остров левым боротом и к магазину, к деревушке?
– Там яхтсменов не любят.
На подходе к Кижам
Мы обходили остров, рассматривая храм и берега в бинокль, ища место для стоянки. Но наш взгляд постоянно упирался в таблички «ПРИСТАВАТЬ НЕЛЬЗЯ» или «ЯКОРЯ НЕ БРОСАТЬ». Наконец, подошли к рыбацкому пирсу на дальней оконечности острова, где было несколько домов и магазин. Положив с кормы якорь, подошли носом к пирсу и уперлись в табличку «Туристам НЕ вставать». Решили сходить по очереди, или пусть Боцман будет разведчиком, сходит в музей, храм и магазин. По времени на это отводилось полтора часа. Сам же я занялся приборкой в каютах и просушкой хлеба, который хранился в белых холщовых мешках. Погода этим летом выдалась дождливая, и хлеб из-за влажности постоянно плесневел.
Разложив хлеб в кокпите, под солнцем, я прилег в кают-компании, и уж начал было дремать, как был поднят стуком в борт. Поднялся на палубу и увидел стоящего на пирсе милиционера – молодого парня лет двадцати пяти. В одной руке тот держал рацию, в другой – велосипед.
Пока я говорю с блюстителем порядка, пришли за нашим хлебом
– Вы капитан?
– Да.
– Вы знаете, что здесь нельзя приставать?
– Да.
– Тогда прошу отойти от пирса и стоять на якоре.
– Боцман пошёл в магазин и скоро вернётся. Я каждый год здесь бываю и пристаю именно здесь, нам заповедник не нужен. Мне будет трудно одному подходить к пирсу – место здесь неудобное, да и ветер боковой сильный. Может, разрешите постоять до возвращения Боцмана?