С парусами по жизни. Часть 2.1. Онежско-Ладожские приключения - стр. 22
Половину лета мы жили в палатках на берегу Ахтубы. Рыбу можно было ловить в реке и ее протоках, в многочисленных озерцах. Рыбы было очень много и разной: щуки и судаки, жерехи и сазаны, осетры и белуги, сомы, ну и, конечно, всякая мелочь – плотва, красноперка, окунь, раки… Попадалась и очень большая рыба, в рост человека, но сам я такую не ловил, а только наблюдал и помогал вытаскивать. Самая большая моя рыба весила около пяти килограммов, но для меня она была огромной. Рыбы было много, и чтобы она не пропадала, ее приходилось постоянно коптить, чем я и занимался, освоив эту процедуру в совершенстве.
Капитан Серега
Дело ведь нехитрое. Главное – это коптильня, плотно закрывающийся металлический чемодан с решетками внутри. Лучше, если коптильня сделана из нержавейки, а решетки из титана. Под решетки на дно ящика кладут веточки ольхи или ивняка (возможны и другие варианты) слоем пять-десять сантиметров, поплотнее. Вставляют решетки с выложенной на них рыбой на спинки, чтобы сок не вытекал, закрывают крышку на защелки и ставят чемодан на костер, используя подставки. Лучше, если костер уже прогорел и в нем угли. Минут через десять-пятнадцать из-под крышки начинает струиться дымок. Уже минут через тридцать от запаха дымка начинает течь слюна. Обычно к этому времени рыба и готова. Сняв чемодан с огня, торопиться открывать крышку нельзя, надо дать остыть, а то полыхнут обугленные ветки, что на дне. А солить для копчения рыбу надо так: чистим от внутренностей, обсыпаем солью, укладываем в полиэтиленовый пакет и плотно заворачиваем (да не в один, а в 3—4 пакета) и закапываем в песок на глубину 35—45 см – под гнет, чтобы рыба просолилась, но лишней соли не взяла. Через 2—4 часа, в зависимости от размера, выкапываем, промываем в воде, подсушиваем на солнце и ветерке и начинаем коптить.
Коптить рыбу это просто, а какая она вкусная…
Съеденная рыбка, как известно, водички просит, вот нам и приходилось постоянно ходить на расположенные неподалеку бахчи за арбузами и дынями, а по дороге еще заходить на помидорные поля. Выращивали здесь знаменитый сорт «Бычье сердце» – огромные, мясистые и очень вкусные помидоры. Сорванные с куста, они имели особенный аромат. И не было ничего лучше, чем съесть такой помидор с солью и черным хлебом. Больше я нигде таких помидоров не ел и не видел.
От этих воспоминаний у меня всегда выделяется слюна. Многие мои знакомые так и продолжают ездить в отпуск в те края, прикипев на всю жизнь, а я вот наловился на всю жизнь и больше рыбалка меня не интересует, только как грузина: «Ты помидоры любишь? Кууушать да, а так – нэт!».
В памяти о тех местах еще сохранились пыльно-песчаные бури, небольшие смерчи и кустики «перекати поле», за движением которых можно наблюдать бесконечно, как за огнем. А ещё суслики, стоящие вдоль дорог по стойке смирно, прижав передние лапки к груди, и провожающие каждый автомобиль. И их злейшие враги – степные орлы, сидящие на телеграфных столбах в ожидании добычи. А какие там комары! Они вылетают из крон деревьев и кустов точно по часам около пяти вечера, жрут всех подряд и с заходом солнца прячутся в листве. Во время их активности нельзя быть раздетым – искусают так, что несколько дней в себя приходить надо будет.
А вот и Алексей до нас добрался