С днем рождения, Белый Свет! Истории, рассказанные неисправимым романтиком - стр. 13
Я аккуратно и бережно вы́резал свою статью из газеты. Увы, ее нет в моем личном архиве… В те времена я, собираясь в редакцию очередной газеты, прихватывал с собой вырезки уже опубликованных моих статей и оставлял на новом месте – чтобы почитали и поняли, что со мной можно иметь дело, своего рода самореклама. И в редакции одной из газет все мои вырезки бессовестно потеряли, а ксерокопии с них я то ли по бедности, то ли по легкомыслию не сделал.
Десятью годами позже, работая над философско-лирической миниатюрой «Плеск сердца», я «вплавил» в нее некоторые моменты из «Сарматского кита». И давний материал обрел вторую жизнь и задышал вольней.
P.S. В 2015-м, будучи в Ставрополе, я увидел в краеведческом музее скелет сарматского кита – и улыбнулся ему как старому знакомому… И там когда-то плескалось Сарматское море…
Баку. Октябрь, 2022
Я кочевал от газеты к газете, и в конце концов мне все же повезло – в 2009 году я начал сотрудничать с азербайджанской русскоязычной газетой «Эхо»; сотрудничество продлилось девять лет, вплоть до ее закрытия. Мне дали в ней личную колонку, и я довольно быстро нашел «своего» читателя. Обобщенный портрет его выглядел так: мой ровесник, или человек чуть старше (может, младше), его пол и национальность не имели значения. Главное – это человек, который в детстве был романтиком, глотал книжки и бегал в кино, строил радужные планы, мечтал о других странах, плаваниях и путешествиях, о Космосе, об интересной работе наконец… Но жизнь сложилась совсем не так, как ему хотелось бы, и он сейчас, скорее всего, занимается нелюбимым делом, обременен семьей и долгами, его снедают мелочные (а иногда и немелочные) бытовые заботы… и вся детская романтика оказалась загнанной куда-то в глубины его души… И я, работая над той или иной статьей, представлял, как этот человек, улучив свободную минутку, наливает себя чашечку чая (или кофе) и садится в тепле (зимой) или на сквознячке (летом) и раскрывает газету «Эхо». И я старался распахнуть для моего читателя окно в Большой Мир, чтобы в него ворвался разнообразный шум Вселенной – грохот морского прибоя, мычанье китов, сигналы спутников, космические «помехи», завывание полярной вьюги, крики животных в джунглях Амазонии, топот бизоньих стад, треск погремушки на хвосте мокасиновой змеи, тяжелое дыхание памирского «снежного человека», плеск ушедшей под воду реликтовой рыбины… Свист ядовитого дротика, выдохнутого из трубки охотником примитивного племени, стук молоточка старика индийца, работающего над золотым изделием, скрип снега под ногами шерпов, взбирающихся по склонам гималайских гор, хлопанье паруса над головой малайского рыбака… Жужжание шмелей, стрекот кузнечиков, писк новорожденного птенца и восторженный лепет малыша, впервые в своей жизни прикоснувшегося к цветку… Шелест страниц древних рукописей, гудение приборов, хруст веток под ногами исследователей, бредущих по тайге, рев стартующей ракеты… ну и так далее. Люди… Это очень важно, ведь без рассказа о людях, посвятивших себя изучению тайн бытия, разговоры о самом бытии стоят немногого. Я пытался убедить своего читателя в том, что мир не перестал быть сложным и очень интересным, просто с годами меняется сам человек – становится скучнее, тяжелее, угрюмее, потому что его одолевают многочисленные заботы… И что нельзя позволить себе закуклиться, позволить миру съежиться до размеров своей квартиры или своего офиса… А также я пытался дотронуться до детских, романтических струн читательской души и извлечь из них чистый звук… Но это – довольно условный портрет, поскольку среди моих поклонников и читателей была и молодежь. Возможно, я своими статьями и рассказами как-то возбуждал у молодежи и детей интерес к Природе, к наукам. Хорошо, если так, ведь в пору моего детства целая армия писателей-популяризаторов науки «завербовала» меня в биологи, и теперь я как бы принял от них эстафету и в конце концов передам ее какому-нибудь любознательному ребенку… и так без конца.