С чистого листа - стр. 15
— Тогда дерзай, — не стала скрывать облегчения девушка. — Я пошла изучать справочники, — развернувшись, она вновь куда-то удалилась.
Взяв верхнюю книгу, я открыла твердую обложку. Физика. Глаза забегали по строчкам и схемам. Шурша страницами, я очень быстро читала. Не знаю, насколько хорошо владела этим предметом раньше, но сейчас прекрасно все понимала. Информация четко откладывалась в памяти.
Дойдя до середины учебника, осознала, что проблем с физикой не предвидится. Взяла следующий — химию. Вновь замелькали страницы. Теперь я изучила книгу от корки до корки. И тот же вывод: предмет понимаю, знания намертво отложились в голове. Казалось, разбуди ночью — без проблем решу самую зубодробительную задачу из учебника.
Это явно ненормально! Неужели и правда мои открывающиеся способности результат опытов… отца? Верить в это по-прежнему не хотелось.
Отложив книгу, откинулась на спинку кресла. Поставив правый локоть на подлокотник, несколько раз нервно щелкнула пальцами. И замерла, боясь дышать и шевелиться.
Над моей ладонью висел ярко-алый огонек. Переливаясь и пульсируя, язычок пламени едва-едва касался большого пальца.
— Слов нет, одни эмоции, — внезапно раздался тихий голос Светы.
Медленно выдохнув, я с облегчением заметила, что пламя погасло. Быстро перевела взор на сестру.
Зажав под мышкой толстенный фолиант, та некоторое время стояла недвижимо. Затем, приблизившись, села в соседнее кресло, положила книгу на столик рядом с учебниками.
— Яр, даже без справочников понятно — это аномально. Способностей управления огнем у открывшихся женщин простолюдинок не бывает.
— Хочешь сказать, я — результат безумных экспериментов? — скрипнула зубами.
— Ну почему же безумных. Вон, деревья красивые выращиваешь, в холодные зимы не замерзнешь, — попыталась пошутить и хоть как-то успокоить Света. Наткнувшись на мой суровый взгляд, с досадой махнула рукой и призналась: — Ладно, согласна. Опыты над живым человеком, более того, собственной дочерью, нечто запредельное. Но ты не переживай. Умеешь и умеешь. Главное же не это, а какая ты сама.
Я опустила голову, напряженно размышляя. Затем посмотрела на встревоженную и обеспокоенную, но точно не испуганную сестру.
— А я ведь могу оказаться чудовищем. Ты меня совсем не боишься? — спросила, чувствуя, как в душе разрастается стужа. Тем не менее взора не отвела.
— Ты заканчивай глупости говорить! — нахмурилась девушка. Встав, быстро пересела на подлокотник моего кресла, взяла мою руку, твердо сказала: — Я за последние три месяца многое передумала. Не скажу, что прям сильно винила себя или воспылала к тебе неземной любовью. Ты была откровенно неинтересным собеседником, даже больше — своим отношением к жизни и разговорами ужасно раздражала. Вполне вероятно, я часто была с тобой излишне резка, — она на миг примолкла, а после с неподкупной искренностью добавила: — Когда родители сегодня рассказали о том, что произошло, честно признаюсь — хотела установить меж нами четкую дистанцию. Ты сама по себе — я сама по себе. Но, понаблюдав, поняла, такая ты мне нравишься. Все ясно?
— Спасибо, — я проглотила внезапно вставший в горле ком, настороженно спросила: — Твоим родителям сообщим?
Помолчав, Света кивнула, а после усмехнулась.
— Частично, — видя недоумение на моем лице, невинно похлопала ресницами. — Скажу им, что рассказала о нашем тогдашнем конфликте. По головке, конечно, не погладят, но наказывать не станут, — пояснила и принялась рассуждать вслух: — Дуб не спрятать, поэтому скажем. А вот об огне — и что там еще вылезет? — ты же пока не планируешь говорить?