«С Атомной бомбой мы живем!» Секретный дневник 1945-1953 - стр. 28

. Надо усилить оперативно-чекистское обслуживание ведущих ученых и охрану. Работа по Бомбе вступает в завершающую фазу, может быть всякое. Поговорю с Кобой.

Мне стукнуло полвека. Коба сам не любит юбилеи, так что на поздравления рассчитывать не приходится. Вечером буду у него.

А у Кобы у самого в этом году юбилей. И это будет большое событие.

Снова выплывает этот гений Ландау[196]. На работу не ходит, только консультирует. Алиханов[197] уверяет меня, что без Ландау они обойтись не могут. Кто их разберет. Пусть сами разбираются с этим гением. Нужен, пусть держат. Сильно не разорит.

Вчера Коба неожиданно вызвал меня и Вячеслава. Был встревожен, я его не видел таким давно. Разговор был короткий. Первое спросил: «Какая у тебя готовность по Урану?» Я ответил, что работу форсируем, но точный срок назвать пока не могу. Здесь главное наработать плутоний, его пока получают пылинками[198]. Он сказал: «Плохо».

Потом объяснил, что на днях Америка образует против нас формальный военный союз с привлечением почти всей Европы[199]. Положение тяжелое, в Греции дела не ладятся[200], блокаду в Берлине придется снимать[201], Тито заср. нец[202], в Корее придется идти на конфликт с Америкой[203]. На носу раскол Германии[204]. Посмотрел на Вячеслава, потом на меня, сказал «Идите и думайте».

Ушел и думаю.

Х…ево. А жить надо. Ладно, переживем.

Коба назначил Вячеслава в Бюро по металлургии и геологии. Хорошее решение[205]. Пусть товарищ Молотов попробует руководить доменными печами и рудными месторождениями. Это тебе не в Лондоне и Париже заседать, тут соображать надо. Вячеслав конечно провалится, но пусть попробует. Коба правильно решил, надо Вячеслава крепко ткнуть носом в наше домашнее дерьмо[206].

В КБ-11 почти все готово[207]. Теперь дело за Музруковым, нужен плутоний[208]. Выработка идет. Доложил Кобе, что не позднее осени проведем испытание. Спрашивает: «Успеете до моего отпуска, чтобы я уехал отдыхать со спокойной душой?» – «А когда вы собираетесь, товарищ Сталин?» – «Скорее всего с начала сентября». – «Успеем».

Теперь надо успеть.

Георгий сказал, у Кобы был Захаридис[209]. Дела хреновые, помочь мы им ничем не сможем. По моему нам вообще туда лезть не стоило. Лучше было налаживать отношения с Тито. Он заср….ец, но без югославов Грецию не удержать. Америка не даст.

Игорь представил большую записку по Сверхбомбе[210]. Пишет, можно крепко усилить эффективность взрыва. Американцы работают с 1945 г. Это он пишет по линии расчетов Лаборатории № 2.

Надо запросить отдельно Харитона[211]. Дал поручение лично Федотову[212] провести проверку через его источники[213] и ответить на вопросы Игоря. Не пойму. Дейтерий и тритий[214] это газы. Нам что, баллоны надо будет в Сверхбомбу ставить? Это же тот же водород, а он легко взрывается. Что-то тут не то. А если жидкий водород, это же какой холодильник надо.

Что-то тут не то[215].

Ванникову надо усилить работу по поставкам сырья. Копаются.

Паршин[216] начинает работу по быстродействующим автоматическим машинам для быстрого счета[217]. Будем считать со скоростью в тысячи действий в секунду. Такие Математические машины нам нужны. Надо крепко подумать, как это дело лучше организовать.

На Политбюро рассмотрели План Реконструкции Москвы. На 25 лет. Представлял Попов