Рыжик для двух альф - стр. 15
Отперла свою машину и села за руль. Руки тряслись, слёзы бежали по лицу дорожками, не переставая. Сердце разрывалось от боли. Мозг буквально взрывался от вороха мыслей. Кажется, что жизнь не имеет больше смысла, всё стало серым, безликим.
Боль, тоска, злость, растерянность – все чувства как будто перемешались, превратившись в один комок, который застрял в груди. Дыхание перехватывало, и я не понимала, что мне теперь делать дальше? Как жить, когда часть тебя, твоей души, сердца опустела, отмерла.
Что же я сделала не так? Когда это началось? Как давно это происходит? – мысли, как заполошенные птицы, носились у меня в голове.
Я всхлипнула, и тут дверца моей машины резко открылась. От испуга я ойкнула.
— Что вы делаете? – выдохнула сквозь слёзы, в конце фразы мой голос сорвался на позорный визг.
Но мне было так плохо, я хотела, чтобы меня оставили в покое.
— Хлоя, – услышала я спокойный голос Егора, – Я подвезу вас! В таком состоянии вам нельзя садиться за руль, я просто не могу вас отпустить, если с вами что-то случится, я себе никогда этого не прощу.
Я всхлипнула.
— Давай, милая, выходи, я помогу, – он ворковал со мной, как с ребёнком, и помогал мне выбраться из машины.
Оказавшись на улице я, не сумев больше сдерживать себя, разревелась.
«Это мой муж должен быть сейчас рядом со мной, а не Егор. Но почему так произошло? В чём я виновата? Что я сделала не так? Как он так мог со мной?»
Я поливала слезами пальто Егора, содрогаясь от рыданий, а он крепко меня обнимал, прижимал к себе и гладил по спине и голове, успокаивая.
— Ну, что ты, маленькая… всё будет хорошо! Ну, что же ты совсем расклеилась? Это пройдёт, вот увидишь, всё будет хорошо! А этому козлу ещё всё воздастся, непременно, закон кармы работает и Вселенная не дремлет, – подмигнул он мне.
Не знаю, сколько времени мы так стояли. Но в какой-то момент моя бурная истерика стала спадать, ей на смену приходило опустошение, слёзы текли, нос был заложен.
«Наверняка всё лицо опухло и было красным. Та ещё красотка» – пронеслась мысль в голове.
К нам подъехала машина, осветив фарами. Выбравшийся из неё мужчина обратился к нам.
— Егор Миронович, вот ключи, я доберусь сам, – сказал какой-то мужчина.
— Хорошо, Семён, спасибо!
Егор протянул руку, взял ключи от автомобиля.
— Хлоя, милая, давай-ка мы сядем в машину, а то ты так замёрзнешь, – сказал Егор, подхватив меня на руки, словно пушинку, и, обойдя машину, бережно посадил на пассажирское сидение. Аккуратно пристегнул меня ремнём безопасности, а сам сел на водительское сидение.
— Хлоя, милая? Куда тебя отвезти? – спросил он у меня тихонько.
— А моя машина?
— Не переживай, её перегонят, куда скажешь.
Я кивнула и задумалась. Домой я не могу сейчас ехать, только не туда. Видеть Антона не хочу. К родителям тоже не поеду, они будут выспрашивать, а я сейчас не в том состоянии, чтобы рассказывать им о том, что произошло. Только повторной истерики мне не хватало.
— В гостиницу, если не сложно, – ответила ему тихо.
Егор удивлённо на меня посмотрел.
— Муж? – только и спросил он.
Я кивнула ему, и новый виток слёз побежал у меня из глаз.
— Знаешь, есть у меня одно предложение. У меня сейчас переговоры в Австрии, ты можешь поехать как переводчик. Домой заехать ты уже не успеешь, поэтому едем так, всё необходимое купим там. По пути только заберём кейс с документами. Ты как?