Рыжее счастье мятежного принца - стр. 2
Закинув лук на плечо, я легкой птицей спорхнула к дороге и приблизилась к карете. Пора узнать, что же там внутри. Судя по охране, что-то весьма ценное. Возможно, там даже окажется один из тех двух артефактов, которые я ищу последние годы.
«Каждая жизнь священна, Робин», – говорила мне мама. Она была главой рода Хантингдон и утверждала, что любой вопрос можно решить без применения насилия.
Её убили. Зверски разделались наряду с другими обитателями поместья. И всё именем короля и по приказу принца Джона. В тот день среди искорёженных тел я не обнаружила лишь одного – тела моей младшей сестры. Мэриан пропала. И я буду не я если не отыщу её и не спасу.
– Вилл, – крикнула я, обводя взглядом склон. – Ты мне нужен.
– Ну неужели ты наконец это поняла, красотка, – пропел мужчина, выныривая из-за куста. Сильнее всего Вильям напоминал бочонок с элем – такой же низкорослый, круглый в боках и с волосами древесного цвета. А ещё он точно так же умел завести компанию – задора в нём имелось на десятерых. Но это было не главным его достоинством.
– Посмотри этого, – бросила я, пнув носком сапога спящего на дороге мага. Того самого, которого выбил из седла Гилберт. Рана на шее выглядела отвратительно. – Если так пойдёт дальше, он рискует не проснуться.
– Это обязательно? – скривился Вилл, разглядев чётки. – Они же из этих.
– Тук тоже их этих, – осадила я товарища. – Мы с храмом не ругаемся, помнишь?
– Тебя послушать, так мы ни с кем не ругаемся, – проворчал целитель, но послушно присел на корточки возле мага.
– Потом взгляни на того, что на крыше, – кивнула я. – Гил попал ему в запястье.
– Ох, поговорю я с твоим Гилом, – фыркнул Вилл. – Ему развлечение, а мне работа.
– Он не мой, – возразила машинально. – Но ты поговори. Может, он хоть тебя услышит.
И, оставив целителя наедине со спящим стражником, направилась к карете.
– Что тут у нас?
Парни резко замолчали, оборачиваясь на меня.
– Робин, тут…
Я замедлила шаг, уже понимая, что хороших новостей ждать не приходится.
– Артефакт? – спросила без особой надежды.
Гилберт, стоявший на пороге захваченной кареты, качнул головой. Я вздохнула.
– Ну хоть что-то ценное там есть?
– Тут пленник, – встрял Алан. – Судя по дыханию, в отключке. Возможно, немой.
– Почему?
Не то чтобы мне было интересно, конечно. Я как раз подошла к дверце кареты, и Гил отступил на шаг, пропуская меня.
– Потому что невозможно вытерпеть столько боли и не лишиться голоса, – ответил вместо Алана Гилберт.
Я же заглянула в карету и отпрянула, зажимая нос. Запах был отвратительным – пленника явно не выпускали по нужде, сколько бы он ни ехал. Но запах был меньшим из зол.
На теле пленника не было ни одного живого места. Раны, язвы и уродливые синяки. Правый глаз заплыл так, что сложно было угадать даже где он находился. С растрескавшихся губ срывалось частое дыхание. Грудная клетка почти не шевелилась.
И как будто этого показалось мало, мужчина был прикован к стенкам кареты кандалами. Цепи тянулись от запястий, от щиколоток. Даже шею украшал железный ошейник, из-под которого виднелась кровоточащая рана.
Как будто без этого ошейника он бы точно сбежал.
– Дохлые пикси… – пробормотала я и обернулась. – Вилл! Сюда, срочно!
Послышалась возня, и спустя минуту мужчина возник рядом со мной.
– Ну что у вас опять… Святые агишки!