Рыжая невеста Хаоса - стр. 9
Дурноту приходилось прогонять силой воли – не хватало ещё свалиться без чувств, - причем плохо мне было не только от вида крови на моих пальцах и скрежета осколков в ранах, но и от потрясения...
Всего одно крыло...
У него – всего одно крыло! Которое он из-за меня ещё и повредил.
Одно крыло. Да это же… это в сотню раз хуже, чем моя внезапная пестрота!
Тогда, три года назад, когда я очнулась в мире, после моего бреда казавшемся странным и неправильным, я наверно сошла бы с ума. И только когда впервые расправила крылья, когда коротко воспарила над землей, не особенно удачно приземлившись и ободрав колени, - ощутив восторг полета и настоящую боль - я поверила, наконец, что всё это реальность, а не безумный сон.
И полюбила свои крылья.
Их трёхцветность внезапно стала проблемой. Когда, достаточно оклемавшись, я вернулась в школу (которую не помнила, но в которой знала всех, да), меня пытались заклевать. Дети жестоки, тогда я узнала это на своей шкурке.
“Пегая!” - какое дурацкое слово! Ненавижу его ещё с тех пор. - “Пестрая, как кошка!”
Обидно было до звездочек, но я слишком радовалась, а тому что они, крылья, вообще у меня есть, а главное, я радовалась, что жива.
“Кошка? Да, я - кошка! Точнее - Котя!” – отвечала я, и держала лицо.
Я так гордо носила свои “уникальные” крылья, что вскоре половина девчонок пыталась свои – покрасить. А Митра так и вовсе ходил в люк головой стучаться, а я приговаривала: «Люк, Люк! Я твой отец!». Митра, так любивший в мире из сна “Звездные войны”, довольно ржал, но не понимал сути прикола. Ну а крылья его остались туманно-синими.
Меня оставили в покое только потому, что мне хватило сил перетерпеть издевки и переплавить их в восхищение. Это было непросто, но я справилась.
И вот явился Жнец, и с моего слишком острого языка попал в мою же ситуацию. А ведь одно крыло - это и так травма, это как печать прокаженного, неполноценного человека. Вот почему Жнец скрывал крыло!
“Феерический стрекозел со стрекозлиными крыльями”. Прибить меня мало, уж я-то знаю, как жестоки наши сверстники. Дай только слабину, затравят.
Жнец вздрокнул и заскрипел зубами - я добралась до главной травмы, скрытой шелковистыми перьями. Перелом был нехороший, хоть и закрытый, под пальцами прощупывалось три крупных осколка, один выпирал норовя прорвать кожу. Начинался отек.
Меня снова замутило.
- Надо вызывать спасателей.
- Нет, - сквозь зубы выдохнул Жнец. - Просто собери осколки, как в мозаике. Ты сможешь, я в тебя верю.
- Молчи уже. Если сразу не показать перелом лекарю - дальше будет только сложнее и больнее.
- Я справлюсь, складывай.
- Дурак, - проворчала я и занялась этим пазлом.
На него ушло минут пять, хотя от тошноты и шума в ушах, казалось - полдня. Оборвав с подола ленту я перевязала крыло, стараясь зафиксировать кость.
- Готово. Но раны нужно промыть, да и зафиксировать перелом гипсовым раствором. Жаль что у нас не осталось лекарей-магов.
При объявлении изоляции из наших санаториев и лечебницы всех магов вывезли в Мистикрон и города покрупнее. “У вас тут и так целебный воздух, сами выздоровеете!”
Жнец хмыкнул на моё замечание.
- Придержи-ка крыло в месте перелома. Я кое-что сделаю.
Я шмыгнула носом и приподняла раненое крыло. И тут же поёжилась – кот, всё это время гулявший по крыше туда-сюда, протерся мимо меня, щекотно зацепив хвостом шею.