Рыжая 6. Кошмар в агусте - стр. 19
– Обязательно, – пробормотала Даша, не открывая глаз. – Через пять минут.
Глава 6
1
Семин стоял у размытой дождем ямы, и в глазах билось отчаяние. Из ямы торчала нога. Но на этот раз, труп, без сомнения, был женским. Прорабу стало по-настоящему страшно. Он проклинал тот первый день, когда смалодушничал и принял решение закопать труп подальше от стройки. Тогда казалось, это просто досадная случайность, нелепое стечение обстоятельств, которое может задержать строительство: полиция замучит допросами, а начальство башку оторвет. По той же причине спрятали и второй труп, потом третий… И вот только теперь до Семина стал доходить весь ужас ситуации: в полицию хода нет – это срок при любом исходе дела. Даже если не обвинят в самих убийствах, то пришьют препятствие в ходе расследования, уничтожение улик и еще пару статей, чтобы скучно не было. Выход один – идти к шефу и все ему как на духу выложить.
День был подходящим: к обеду должен приехать начальник с зарплатой. Выкурив не меньше пачки, Семин перекрестился, попросил Бога помочь ему не ради себя, а ради детей и, прихватив Филина, отправился на покаяние.
2
Белое круглое лицо шефа стало еще белее. Отвернувшись от ямы, он подошел к дереву и, опершись о ствол, изогнулся. Никогда до того Семин не видел, как выворачивает здорового трезвого мужика. Вместе с Филиным они держались чуть поодаль, хмуро опустив глаза. Но даже не сомневаясь в предстоящем разносе, оба чувствовали облегчение: хоть на кого-то можно переложить часть ответственности. Шеф достал платок и дрожащей рукой отер мокрое лицо. Повернувшись к рабочим, он прошелестел белыми от злости губами:
– Почему сразу не доложили?
Мужики молчали. Семин – от отчаяния, он действительно не понимал, почему три месяца назад не позвонил начальству, какого черта взял на себя всю ответственность. Филин же скорее пребывал в безмолвном раздражении – шеф не оценил их поступка, а они ведь не для себя старались, прежде всего о деле думали.
– Да трепа лишнего не хотели, – сплюнув на запорошенную бетоном землю, буркнул рабочий.
– Ты что, дебил? – Шеф вытянул короткую шею и сразу стал похож на потревоженного бобра, даже зубы скалил похоже. – При чем здесь треп?
– Труп пришлось бы оставить, вы приехали бы, с вами еще кто… Пошли бы разговоры, а там, гляди, и легавые примчались. И что хорошего? Стройка стоит, ребята без дела сидят, время идет, а всем платить надо…
Фарфоровые, явно впрок сделанные зубы угрожающе клацнули:
– Да твое какое собачье дело? – Зашвырнув подальше испорченный платок, Беляков медленно попер на мужиков: – Ты здесь кто, чтобы решения принимать? Президент компании? Главный прокурор? – Остановившись в паре сантиметров от рабочего, он приподнялся на цыпочки и прошипел в закопченное солнцем лицо: – Запомни, козел, раз и навсегда запомни: у меня для таких дел есть свои люди, они бы и разбирались, им по штату и по мозгам положено.
– Разбирались бы, как же… – огрызнулся Филин, стараясь не смотреть шефу в глаза. – У покойников вон у всех яйца отрезаны, а я здесь по ночам за главного. С кого бы с первого спрашивали?
– Я вам, педерастам, самим яйца поотстреливаю! – взвизгнул Беляков. – Ты мне, мне сразу должен был доложить. – Толстый короткий палец бил в шелковый галстук. – Ну ладно, ментов вызывать не стали, это еще понятно, но мне почему не позвонили? А? Умные стали? Вот теперь сами и расхлебывайте. – Стараясь не смотреть на торчащую из ямы ногу, он быстро засеменил к времянке. – Тело закопать, сами немедленно ко мне.