Рыжая 3. Сон в руку - стр. 2
– Сюда.
– Сюда? – Даша удивленно огляделась.
Помещение, в котором они беседовали, мало походило на офис солидного агентства, пусть даже детективного. Вдоль стен в хаотичном порядке стояла новая, видимо только что купленная мебель и нераспечатанные коробки с офисной техникой. На коробках разноцветными стопками возвышались папки, без сомнения пустые.
Заметив немой вопрос в глазах будущей сотрудницы, пан Прохазка поспешил ее успокоить:
– Да, действительно, здесь пока еще беспорядок. Я купил этот дом недавно и теперь потихоньку обустраиваюсь. Наверху будет моя квартира, а здесь разместится офис.
– Так вы только что переехали! – Даша испытала некоторое облегчение.
По крайней мере, оставался шанс, что начальник окажется серьезным и аккуратным человеком.
– Здесь очень хорошо, мне нравится, – она огляделась еще раз. – А где же остальные сотрудники?
Интересно, как они ее примут?
– Остальные? – Пан Прохазка решил угостить новую работницу кофе и, оторвав массивный зад от стула, принялся колдовать над кофеваркой. – А больше никого нет. Только вы да я.
– В смысле? – не поняла Даша.
Владелец детективного агентства смущенно зафыркал в бороду:
– Видите ли, детективом, честно говоря, я стал совсем недавно. Можно сказать, по необходимости.
Даша озадаченно приподняла бровь:
– Простите?
– Сейчас расскажу. – Прохазка разлил кофе по пузатым желтым кружкам и протянул одну из них собеседнице. – Дело в том, что я пою, – он смущенно кашлянул, – то есть, я думал, что могу петь. И пел. На свадьбах, в кружке нашем… Но я всегда хотел петь на сцене. Как, например, Паваротти.
От удивления приподнялась и вторая бровь – у бородатого владельца детективного агентства был густой шаляпинский бас, представить, что он вдруг запоет на пару октав выше, было довольно сложно.
– …Но для этого надо было ехать в Прагу, учиться в консерватории, а возможности такой у меня никогда не было, – Прохазка сделал глоток и сокрушенно покачал головой. – Я ведь родился в маленькой деревушке, сами понимаете, какие там возможности. Средняя школа, и все.
– А после школы?
Бородач невесело рассмеялся:
– А кто бы меня и ребенка кормил?.. Когда-то наша семья была богата. До войны мой дед владел кое-какими землями и лесопилкой. Тогда Прохазки изготавливали хорошую мебель… Ну а потом, вы знаете, пришла Красная Армия, настал социализм и все у нас отобрали.
Пан Ярослав умолк и пригорюнился. При этом выглядел он таким несчастным, что Даше стало неловко. Она вдруг почувствовала себя в ответе за всю Красную Армию.
Некоторое время они пили кофе, размышляя каждый о своем.
– Однако, это дела давние. – Бородач сделал последний глоток и поставил пустую кружку на папки. – Когда я родился, мои родители работали на той самой лесопилке, которая раньше принадлежала нам. Ну и я стал там работать. Работа тяжелая, а дома еще ребенок – какая тут учеба! Пришло время, и началась реституция: все нам возвращают – и лес и фабрику. – Прохазка чуть оживился. – Нас у отца трое было, и он сказал: «С меня хватит. У меня взяли, вам вернули. Вот и работайте». Поделил все по справедливости, обижаться не могу. Но как только получил свою долю, то словно черт изнутри стал дергать: «Вот теперь можешь учиться, вот теперь можешь ехать в Прагу!»
Даша поставила свою кружку рядом с кружкой начальника. Она все никак не могла понять, как этот рассказ связан с предстоящей ей детективной деятельностью. Прохазка продолжал: