Рюммери - стр. 17
– А кормить меня тоже мечта будет?
– А чем бы ты хотела заниматься, если бы не нужно было переживать о том, на что жить?
Девочка немного покраснела:
– Я бы хотела рисовать карты. Как ту, что мы рисовали.
– Карты местности, – он улыбнулся. – Если ты что-то действительно любишь, то обязательно достигнешь успеха в любимом деле. И о том, что поесть, точно не будешь переживать.
– Правда? – Рюмси радостно улыбнулась. В конце концов, как любит повторять Брэкки: жить становится гораздо проще, если хоть немного верить в чудеса.
– За хорошую карту купцы и богатые путешественники заплатят тебе столько, что некоторые в Счастливчиках за всю жизнь не заработают. Открою тайну: я всегда мечтал исследовать все подряд. Страны, города, разных животных… людей.
– Так и знала, что ты не ради лечения исследуешь труп.
– Нет. Но это не отменяет того факта, что я смогу приносить пользу людям. Кошка тоже не очень-то заботится о сохранности зерна и ловит мышей исключительно для своей выгоды, но, поймав мышь, она помогает и людям.
Он почесал подбородок и помрачнел.
– Этого не следует говорить ребенку, но ты умна… чересчур для своих лет. Я не говорю тебе делать что вздумается, но считаю, что черти правы со своим взглядом на жизненные ценности. Нужно делать то, к чему лежит душа, ибо мы не знаем, куда приведут наши дела. К примеру, твои карты помогут путникам, но они могут попасть и к плохим людям, которые пройдут туда, куда без карты не добрались бы. Спасая утопающего ребенка, мы не знаем, кем он вырастет.
Рюмси удивилась, уже в который раз. Отец иногда говорил, что мужик скорее поверит своей бабе, у которой дети на соседа похожи, чем черту. Она не совсем понимала эту поговорку, но суть уловила и поразилась тому, что староста ценил мудрость чертей.
– Что ты хочешь сказать?
– Хочу сказать, что если мы не знаем, к чему приведут наши поступки, то не лучше ли наслаждаться жизнью, не думая о последствиях? Понимаешь меня?
– Понимаю.
Он кивнул:
– Пошли уже наверх, а то еще простудишься.
Но Рюмси уставилась на одну из стен, рассматривая ее странную поверхность. Присмотревшись внимательнее, она сообразила, что на стене что-то нарисовано. Внезапно рядом раздался какой-то звук.
– А там у тебя что? – заинтересовалась девочка, когда одна из посудин на стеллаже снова дрогнула. Там в мутной стеклянной банке находилось какое-то существо.
– Взгляни, если хочешь.
Староста поднес факел к стеллажу и осторожно отодвинул крышку. Оранжевый свет залил мебель целиком, изгнав тени даже из дальних углов. Рюмси, осмелев, подошла поближе. Существо внутри, сильно напоминавшее крысу, подняло рыльце и принюхалось. У него совсем не было туловища, вместо этого из головы росло несколько отростков, походивших на облезлые хвосты.
– Зачем оно тебе? И что это вообще такое?
– Я бы и сам хотел знать. Оно похоже на песчаного марионеточника, хоть они и водятся только в гробницах Аакона.
– А где ты его нашел?
– Нашел не я, а Недовольный Дарелл. Знаешь его?
Недовольного Дарелла знали все. Рюмси кивнула. Староста продолжил:
– Он уверял, что нашел это возле Вечного Леса. И меня терзают смутные сомнения, прав ли я.
– Насчет чего?
– В Лесу обитает множество разных тварей, которые по какой-то причине не покидают его, за редкими исключениями, – староста кивнул на посудину с тварью. – Я склонен думать, что кто-то намеренно населил Вечный Лес всевозможными монстрами из разных стран только для того, чтоб никто не смог туда проникнуть. И окутал Лес какой-то магией, чтоб твари обитали лишь внутри и не покидали его.