Рыцари былого и грядущего. Том II - стр. 42
Дмитрий сел в надувную лодку, стоящую на палубе субмарины. Скомандовали погружение. Андрей почувствовал, что в воду они ушли неглубоко, на несколько метров. Через пару часов скомандовали всплытие. Андрей опять не поленился высунуться на воздух. Надувная лодка болталась теперь метров за двести от субмарины. Командор, приближаясь к ним, энергично работал маленькими вёслами.
В каюту Дмитрий вернулся мрачнее тучи. Не говоря ни слова, встал перед иконой и начал молча молится, время от времени крестясь и отвешивая поясные поклоны. Андрей не решился к нему присоединится, сейчас совместная молитва не объединила бы их. Впрочем, сидя на койке, Андрей тоже молился без слов, не обращаясь к Богу ни с какими просьбами, просто стараясь обратить ко Всевышнему всю свою душу. Ему удалось уберечь свой разум от размышлений о неведомых и, похоже, страшных событиях. Наконец Дмитрий присел на свою койку напротив Андрея и, поставив локти на колени, закрыл лицо ладонями. Так продолжалось ещё некоторое время, Андрей по-прежнему старался уйти в себя, точнее – в Бога, чтобы предоставить командору полную автономность и обеспечить невмешательство а его внутреннее состояние. Через некоторое время Дмитрий убрал ладони от лица и посмотрел на Андрея, с тихой печалью улыбнувшись, впрочем, его голос прозвучал довольно бодро:
– Ислам зовёт?
***
– Ислам зовёт и манит, мессир.
– Хотел поговорить о сунитах и шиитах. Я позаглядывал уже в некоторые книги, но так и не смог понять различия между ними.
– Не удивительно. Ты искал богословских различий, а их нет. Христианин привык к тому, что различия между христианскими конфессиями носят богословских характер: католики, протестанты, православные, монофизиты имеют разные мысли о Боге, о спасении души и так далее. А между суннитами и шиитами почти нет богословских различий, они имеют разные мысли о власти. Это вообще не понять, если не уяснить предварительно, что ислам есть политика.
– А что означают сами термины?
– Ты ведь наверняка об этом читал, но не запомнил. И не запомнил потому, что значение слов «суннизм» и «шиизм» никак не объяснило тебе разницу между понятиями. Напомню: суннизм от «сунна», дословно – пример, обычай. В широком смысле – руководство для мусульманской общины. Шиизм от «шиа» – соглашение и единогласие двух людей или двух групп в убеждении или в деле. Второе, вытекающее из первого, значение термина «шиа» – последователи, приверженцы кого-либо.
– Шииты, кажется, последователи Али?
– Так точно. Али бин Абу Талиб – двоюродный брат Мухаммада и муж его дочери – Фатимы. Али был, можно сказать, первым мусульманином, поскольку первым откликнулся на «исламский призыв» Мухаммада. Али – ключевая фигура шиизма. Шахристани говорит: «Тех, кто следует Али и признаёт его руководство, называют шиитами». Вот тебе, собственно говоря, и весь шиизм.
– А кто такие имамы, которым принадлежит власть, по представлениям шиитов?
– Это потомки Али и Фатимы, то есть прямые потомки Мухаммада, члены его семьи – Ахл аль Байт. Только им, Ахл аль Байт, по представлениям шиитов, может принадлежать абсолютная и универсальная власть над исламским миром.
– А у суннитов есть какие-то основания не любить Али?
– Отнюдь, сунниты весьма чтят Али. Тут надо вспомнить историю. После Мухаммада мусульмане избрали своим религиозно-политическим лидером Абу Бакра. Он стал первым из четырёх «праведных халифов». Халиф – лидер всех мусульман, в руках которого сосредоточена религиозная, военная и государственная власть. Халифа, заметь, избирали путём демократической процедуры, и претендентом на этот пост мог быть любой из сподвижников Мухаммада. Следующим после Абу Бакра халифом стал Омар, потом – Осман, а потом – Али. То есть для суннитов Али – четвёртый праведный халиф – фигура высокочтимая. То, что он был зятем пророка, конечно, имело для суннитов большое, но отнюдь не решающее значение. Ведь власть он получил только в четвёртую очередь и не в силу своей принадлежности к Ахл аль Байт, семье пророка, а в силу демократического избрания исламской уммой (общиной).