Рыцарь ночи и Луна - стр. 14
Под эту воркотню она кинула на плиту сковородку приличных размеров, бросила в неё несколько кусочков сала с тарелки, что стояла на столе, накрошила крупную луковицу и залила всё чуть не десятком яиц. Штук семь точно вылила! Я почувствовала, как болезненно сжался желудок и заломило скулы – я очень хотела есть.
5. Глава 4
Возможно, это был какой-то кризис организма, но все три дня, отпущенные мне мачехой, я ела и спала. В промежутках разговаривала с хлопотливой тёткой Римой, с дядей Ангусом. Задавала вопросы и получала ответы. Много расспрашивала о магии, о мире вокруг. Оба они отвечали охотно, охая над моей потерей памяти.
Очень быстро я уставала и снова шла спать. Почти всё время лил дождь, иногда были сильные порывы ветра, но не часто. И под этот мерный стук я закрывала глаза и думала, прокручивала новые знания и погружалась в сон совершенно незаметно.
Тётя Рима только вздыхала да подкладывала мне еды. Сытной и вкусной, хотя и не блещущей изыском. Толстенные яичницы, хлеб, густая похлёбка с мясом болотника, овощами и крупой, уха из свежей рыбы, пышные, жаренные на сале лепёшки с припёком. Припёк был разный – шкварки, кусочки какого-то фрукта, похожего на сушёный изюм, рубленое яйцо с пряными травками.
Пища вся была тяжёлая, калорийная, но ела я просто непрерывно, хоть и не слишком большими порциями – голод затихал только на время еды, просыпалась я всегда оголодавшей. Она же, тётя Рима, на третий день завела разговор:
— Луночка, ты бы подумала, детка, может – ну его, этот дом? Ведь как себя извела!
— Я просто не знаю, что мне делать.
Она вздохнула, погладила меня по голове маленькой пухлой рукой и сказала:
— Я б тебя забрала хоть сейчас. Чай, не объела бы! Может, перейдёшь к нам? Места хватит, лучше уж здесь, на выселке, чем так-то…
Я уже знала, что они не единожды приглашали девочку перебраться к ним, но Алуна всегда отказывалась, не желая оставлять дом мачехе. Я не испытывала к этому дому привязанности, но ведь и на шее у них сидеть тоже нельзя! Я отрицательно потрясла головой:
— Нет, тётя Рима, не пойду.
Она только вздохнула на мой отказ.
— И то верно. Это мы с Ангусом тут привыкли бирюками, без людей да без разговоров. А тебе, вестимо, скучно станет.
— Не в скуке дело. А только сидеть у вас на шее я не стану. Лучше уж в город подамся.
— И то дело!
Почему-то мои слова её очень обрадовали. Она согласно закивала головой, поддерживая моё решение. Выскочила из дома, и я услышала, как она зовёт Ангуса с огорода. Он вошёл, стряхивая воду с вымытых рук, неторопливо вытер их полотенцем и сел на табуретку напротив. Тётя Рима пристроилась рядышком, на небольшой лавке.
— Надумала, значит? Ну, оно и к лучшему. Надо порешать, как всё по уму сделать, чтобы не вернули тебя. В городе, оно, конечно, тоже не мёд, но там хоть работу найдёшь какую. Сперва – учеником, потом, глядишь, и мастерицей станешь. Сказывают, что швей не хватает всегда, да и вышивальщиц охотно берут. Не все могут руками-то. Это ж сколько терпения нужно – хоть бы вот рубаху сшить! Раньше-то, конечно, с магией проще было. Ну, что уж теперь вспоминать… Не все ведь в войну разорились, кто-то и нажиться успел.
Разумеется, я не могла сказать, что прилично умею вязать. Да и не знала, какая здесь пряжа, какие нитки бывают, но была уверена – на кусок хлеба я себе заработаю. Не потребуется вязание – да хоть на кухню пойду работать. И готовить могу, и посуду мыть. Главное, не жить в этой давящей атмосфере зависти и ненависти.