Рыбья Кровь - стр. 51
Ночью, когда укладывались спать, Черна зачем-то услала Зорьку и задала Дарнику долго мучивший ее вопрос:
– А ты правда отдал бы меня лучшему воину из Хлына?
И такое в ее глазах было желание услышать приятный ответ, что Маланкин сын не решился сказать ей правду, заверил, что готов был уже в тот момент устроить хлыновцам ту резню, которую они получили на ладье. Черна с восторгом кинулась ему в объятия, а Дарник после этого долго размышлял: почему женщины такие наивные и почему им так хочется слышать о себе одни хвалебные слова?
Новый день принес еще более приятное плавание. Майское солнце уже прогрело воду, и путники несколько раз останавливались, чтобы просто искупаться. Но Рыбья Кровь и здесь не утратил свои военные замашки, распорядившись упражняться в плавании с оружием.
– Ну вот! И сам не отдыхает, и нам не дает, – пожаловался один из гребцов, чем вызвал дружный смех остальных.
Все жестокое и кровавое было окончательно забыто, раненые чувствовали себя заметно лучше, а сидячее скованное пребывание в ладье побуждало на остановках много и в охотку двигаться.
Если до сих пор окрестные места были дики и безлюдны, то сейчас все вокруг даже без присутствия людей говорило о том, что это край обжитой. Поваленные и сложенные рядами бревна, торфяные ямы, развешанные на деревьях борти, огороженные жердями поля и пастбища. Дважды без остановок проплывали мимо небольших селищ.
Когда чуть спал жар полуденного солнца, впереди показался широкий речной разлив, куда устремлялись воды реки, по которой они плыли.
– Это и есть Танаис, – объявил Быстрян.
Дарник ощутил легкое волнение: конец лесным пустошам, вот она, главная торговая река Русского каганата. Еще несколько верст, и будет пограничный град Перегуд.
Неожиданно Быстрян посоветовал ему пристать к берегу на ночевку:
– Лучше с утра пораньше и прямо на торжище.
Дарник понял, что он чего-то недоговаривает, и согласился, хотя другие ватажники не прочь были заночевать в городском посаде. Пока бойники разбивали стан, гридь отозвал вожака в сторону.
– Что ты собираешься в Перегуде делать? И что будут делать остальные?
Дарник удивился, как это можно знать заранее, но, поразмыслив, решил, что в своих опасениях Быстрян совершенно прав. Но если бравый вояка ожидал, что молодой вожак спросит у него совета, то он глубоко ошибался. Дарник хотел все делать только сам.
Собрав хорошо поевших и отдохнувших ватажников, он обратился к ним с вопросом, хотят ли они остаться вольными бойниками или быть братством бойников, которые всегда заодно не только на ратном поле, но и в мирной жизни.
– А зачем ты нас спрашиваешь об этом? – удивились ватажники.
– А затем, что не хочу от вас удара в спину, – сказал Рыбья Кровь. – Если хотите быть вольными, то тут мы с вами и расстанемся. Я пойду своей дорогой, а вы выберете себе другого вожака.
Такой поворот ошеломил ватажников, как ни мало провели они с ним дней, но ни одной минуты не усомнились в его праве и умении командовать ими. Конечно, все захотели быть братством бойников, правда, некоторые попытались сперва узнать, что это такое. Дарник объяснил. Недовольным остался один Кривонос – все добытое добро принадлежало исключительно самому братству. Но и он не посмел возражать и, когда пришла очередь давать клятву на мече, проговорил ее вместе со всеми. По этому случаю вожак даже разрешил открыть два кувшина красного ромейского вина.