Русский Север – прародина индославов - стр. 38
Далее Сейбутис обращается к вопросу локализации зарождения природных сюжетов Ригведы... «На основе гипотезы Б.Г. Тилака необходимо сделать попытку ограничить гидронимы Ригведы северными краями» (с. 97). Обращаясь к 75 му гимну Х мандалы Ригведы, в котором восхваляются реки, он выделяет из них реку Синдху, описываемую как яростный поток, имеющий бурные притоки «с водопадным обликом» и обильной водной пылью. Синдху течет, величавая река, впереди всех по склону, ревя и сверкая, и, что важно, течет между двух флангов, богатых растением силама. Это растение Сейбутис сопоставляет с индоевропейскими названиями камыша, тростника (соломы), типичных растений бореальной (северной) флоры. И далее он пишет: «Приурочив природные сюжеты Ригведы к арктической обстановке, на основании рассказанной в гимне гидрографической ситуации, реки приходится локализовать где-то близ полярного круга... (что) наиболее четко совпадает с системой приледниковых водоемов... приблизительно 15 тыс. лет т. н. Один край Синдху мог струиться вдоль края Скандинавского, а другой – Новоземельского ледниковых щитов... далее они потекут прямо между Канином и Колгуевым (рис. 2)...» (с. 112).
Расшифровывая названия приледниковых водоемов Русского Севера, Сейбутис адресует читателя и к работе Д.Д. Квасова «Позднечетвертичная история круглых озер и внутренних морей Восточной Европы» [87]. «На Русской равнине, – пишет Сейбутис, – должна находиться большая часть гидронимов Ригведы... Экологическая обусловленность миграций позднеледникового человека наталкивает на предположение, что арктические сюжеты ригведического образца должны скрываться и в фольклоре других восточных индоевропейцев, в первую очередь балтов и славян». Последние слова автора являются прямым подтверждением всего материала, в данном сборнике, всей его основной направленности. Прав автор, говоря, что «народное творчество чрезвычайно живучее и что в почти забытой литовской сказке о дочери солнца Индраи описывается ее путь в страну вечной ночи к стекольной горе – такая сказка имеет возраст не менее 11—12 тыс. лет», как считает автор.
Предполагаемая локализация ригведского гидрографического комплекса Синдху: 1) ледниковые покровы померанской (вепсовской) стадии; 2) приледниковые водоемы (по Д.Д. Квасову); 3)предполагаемый поток Синдху. Местоположение современных топонимов: 4) Индига; 5) Инта; 6) Индус; 7) Кубена; 8) Кыма
Закономерным в свете арктической теории является и его утверждение, что «балты и славяне, с одной стороны, и индоиранцы, с другой, наиболее близкие ветви восточных индоевропейцев... Сезонные миграции в позднеледниковье на равнинах Восточной Европы делает понятным и близкое родство литовского и санскритского языков».(Здесь нам следует вспомнить вышеприведенное указание Я. Харматты на то, что разделение предков балтов и славян произошло не позднее V тыс. до н.э.)
Статья А. Сейбутиса особенно интересна для нас еще тем, что он отразил в ней мнение двух ученых касательно проблемы начала складывания мифов Вед. Сам автор сомневается в утверждении Тилака о зарождении основ Ригведы в период последнего межледниковья, тогда как упоминаемый им А. Пошка без колебаний поддерживает этот взгляд. А. Сейбутис, говоря о веках протекания позднеледниковья и о жизни предков индоевропейцев в это время, все же склоняется к тому, что – «стройная гипотеза Тилака нуждается лишь в несущественном уточнении: в арктической ойкумене предки индоиранцев обитали не в межледниковье, а в период деградации померанской стадии последнего оледенения...». Приводимые же в Авесте описания тяжелейших явлений наступления зимних холодов, умерщвляющих все формы жизни, он объясняет началом похолодания «примерно 10,5 тыс. лет тому назад» (144,с. 103).