Русский Порт-Артур в 1904 году. История военной повседневности - стр. 5

. Как справедливо отмечал академик Ю.А. Поляков, «чтобы понять исторические события и явления, надо решить двуединую задачу – показать и человека, и обстановку»[4]. Работы современных исследователей истории повседневности А.Г. Григорьевой, ГВ. Андреевского, С.Е. Панина, В.Б. Аксенова, О.В. Ольневой, Е.И. Косяковой, М.С. Жулевой, Н.Б. Лебина, А.Б. Каменского, В.Б. Безгина и целого ряда других охватывают широкие хронологические и географические рамки, затрагивают различные слои российского общества[5]. Хотя они и не посвящены непосредственно Русско-японской войне, ценность их для нашего исследования заключается в разработке методологии, исследовательского инструментария и понятийного аппарата для изучения истории повседневности как таковой.

Отдельно нужно отметить работу Н.В. Манвелова «На вахте и на гауптвахте. Русский матрос от Петра Великого до Николая Второго». (М., 2014), в которой автор комплексно рассматривает сюжеты, связанные с бытом нижних чинов флота на протяжении 200 лет, уделяяя особое внимание специфическому военно-морскому жаргону.

Выделяется на фоне современных исследований работа И.В. Зимина, вышедшая в 2015 г., «Александровский дворец в Царском Селе. Люди и стены. 1796–1917. Повседневная жизнь Российского императорского двора». В ней подробно рассматриваются и теоретические вопросы истории повседневности, продумана структура и разработана классификация, которую можно использовать, пожалуй, для анализа повседневной истории людей любого круга и любого периода.

Непосредственно тему военной повседневности Русско-японской войны и повседневной истории Дальневосточного региона в рассматриваемый период в последние годы развивали А.В. Гущин, М.А. Сорокина, А.В. Новичков, Л.А. Чернов, И.В. Лукоянов и Д.Б. Павлов[6].

Можно уверенно констатировать, что история повседневности (или следуя классическому определению из немецкой историографии – Alltagsgeschichte) прочно заняла свою нишу в современной российской истрической науке.

Подчеркнем еще раз, что все перечисленные статьи и монографии не являются специальными исследованиями по истории военной повседневности русского Порт-Артура в 1904 г. В большинстве из этих работ интересующая нас тема затрагивается попутно и не является основным предметом исследования. Признавая ценность немногочисленных работ по истории повседневности русской армии и флота конца XIX— начале XX вв., выходивших в разное время, отметим, однако, что ни в одной из них не дается анализа всего комплекса аспектов, входивших в понятие военной повседневности Русско-японской войны в целом и русского Порт-Артура в частности.

Источниковую базу исследования составили пять видов источников: нормативные акты, делопроизводственные документы, материалы периодической печати, публицистика, а также источники личного происхождения. В рамках исследования были выявлены и использованы материалы 83 дел из 12 фондов двух архивов: Российского государственного архива Военно-Морского флота (РГА ВМФ) и Российского государственного исторического архива (РГИА).

Материалы, хранящиеся в РГА ВМФ, можно условно разделить на две группы. К первой группе относится делопроизводственная документация Военного, Морского и гражданских ведомств Порт-Артура (приказы, циркуляры, продовольственные, вещевые, денежные ведомости, списки, отчеты). Так, материалы о личном составе эскадры содержатся в Ф. 315 (Материалы по истории русского флота. Коллекция). Вопросы гигиены на судах и на берегу освещает Ф. 408 (Управление санитарной частью флота при Морском министерстве). Сведения о денежном довольствии моряков встречаются в документах Ф. 427 (Главное управление кораблестроения и снабжения Морского министерства). Так, например, Д. 1340. Оп. 4 этого фонда («Дело по применению правил приема в судовые кассы сбережений чинов заграничного плавания») содержит документы денежной отчетности моряков-тихоокеанцев.