Русский фактор. Вторая мировая война в Югославии. 1941–1945 - стр. 28

Остальные характеристики также достаточно интересны и в большинстве своем совпадают со средними по балканской эмиграции. Большинство из анализируемых 52 корпусников родились в европейской части России, при этом доминируют те, кто родился на юге и западе Российской империи: в Харьковской, Киевской, Гродненской и Виленской губерниях. Это было типично для эмиграции на Балканах, т.к. она формировалась в результате притока участников Гражданской войны на Юге России. Большинство лиц неоспоримо относятся к «великороссам» – если в качестве маркера использовать фамилии с русскими корнями, оканчивающиеся на «-ов, -ев». В то же время в списке есть один поляк (судя по фамилии, оканчивающейся на «-ски», месту рождения и католическому вероисповеданию), православный немец из Поволжья (судя по фамилии) и несколько человек, имевших малорусские и белорусские корни (судя по фамилии и месту рождения). И уж совершенно экзотичным выглядит то, что один из лейтенантов РОК вписал в свою семейную карточку супругу, которая, судя по имени, фамилии и месту рождения, была православной финкой. Здесь нельзя не вспомнить полное равнодушие военнослужащих РОК (в традициях императорской армии) к вопросу этнического происхождения. Большее значение в их глазах имели преданность русской государственности, последовательная неприязнь к коммунистам и принадлежность к православному вероисповеданию.

Уровень вовлеченности русских эмигрантов в антикоммунистическую деятельность в годы Гражданской войны в Югославии стал еще более высоким на заключающем этапе войны, с осени 1944-го до весны 1945 г. В это время союзники по антикоммунистической идеологии стремились к невероятным комбинациям для продления своей политической жизни. Общий путь отступления в Словению объединил словенских солдат генерала Льва Рупника, ряд четнических воевод (Момчило Джуич и др.) и добровольцев Димитрия Льотича, которые активно пытались вступить в контакты с частями генерала Власова. Особенно настойчивой идея о переговорах с Власовым была у Д. Льотича, который даже послал к Власову своего эмиссара – Божидара Найдановича. Кроме того, Льотич укреплял личные связи с располагавшимися рядом с ним частями 15-й казачьей дивизии и с руководством полка «Варяг».^>123 Одним из свидетельств ответной реакции Власова на предложения Льотича можно назвать опубликованную в льотичевской газете телеграмму с рождественским поздравлением генералу Милану Недичу^>124. Разумеется, целью Льотича была выглядевшая в то время авантюрной (или по крайней мере совершенно преждевременной) идея основания на севере Югославии антикоммунистического славянского государства «Свободная Словения» (по модели осуществившегося позднее раздела Германии или Кореи)^>125. Хотя этим идеям не суждено было воплотиться в жизнь, сам факт их появления является еще одним свидетельством вовлеченности русских не только в оккупацию, но и в гражданскую войну в Югославии^>126.

Русская эмиграция активно участвовала не только в вооруженной борьбе с партизанами, но и в пропагандистской войне против левой идеологии. Этот невоенный, гражданский вклад отдельных русских эмигрантов в гражданскую войну в Югославии хорошо заметен.