Русский дневник солдата вермахта. От Вислы до Волги. 1941-1943 - стр. 54
Нам не приходилось организовывать самостоятельное наблюдение. Стреляли мы по указанию пехоты по спущенным ею координатам целей. Было тихо, и вечером мы с Хюблом поднялись на высотку к пехотинцам, которые, сидя на корточках, мерзли в своих окопах. Их сменяли каждое утро и вечер, а по ночам привозили провиант. Нам попался на глаза окоп с прямым попаданием.
Утром 17 октября противник внезапно оставил позиции. Мы послали ему вдогонку двенадцать снарядов, а потом и сами двинулись в направлении Харькова. Вместо выбывшего Колба к нам прибыл мой приятель Эрхард. Я очень обрадовался этому, и мы целый день на марше болтали о разных пустяках.
Шел дождь, и стало совсем темно, когда мы вошли в поселок городского типа Новая Водолага. Он был уже занят частями соседней дивизии. Недалеко слышались выстрелы. Это стреляли солдаты нашего 3-го батальона под командованием капитана Мэдера. Нам с Эрхардом долго не удавалось найти жилье для ночлега. Наконец, на наше счастье, дом нашелся почти у самой дороги. Хозяйка лежала в постели, раненная при бомбежке поселка нашими бомбардировщиками, и нас встретил ее муж, мрачный пожилой человек. Он говорил по-немецки, так как в свое время пять лет провел в Германии в качестве военнопленного. Хозяин показал нам карту, на которой Европа выглядела как жалкий отросток на теле огромного Советского Союза.
– Россия большая, а у вас только это. – Он очертил вязальной спицей на карте малую часть территории и покачал головой. – Через восемь дней начнется зима.
– Через восемь дней? Вы уверены в своих прогнозах?
– С точностью до дня. Восемь дней слякоти, а потом в первых числах ноября мороз.
– Очень хорошо, – отозвался Эрхард. – Тогда дороги подмерзнут и станут проходимыми.
Хозяин презрительно шмыгнул носом и сказал:
– Ваши лошади замерзнут, а моторам придется работать круглосуточно. А что на вас надето?
С этими словами он пощупал тонкую материю наших полевых шинелей и продолжил:
– При 20–30-градусном морозе нужна шуба. У каждого русского она есть.
Над городком пролетели 18 русских бомбардировщиков.
– Через три недели война закончится, – поднял руку большим пальцем вверх мужчина, реагируя на рев моторов. – Наши начинают, и с вами будет покончено. Вы, немцы, очень умные, но все время почему-то думаете, что остальные глупые…
Можно сказать, что тогда среди нас впервые появилась тень Наполеона, который сначала так же успешно продвигался в глубь России. И чем это закончилось?
Но мы наступали все дальше, упрямо преодолевая дорожную грязь. Кто не успевал, тот догонял нас вечером или ночью. Полки и рода войск перемешались. Пока одна половина рот стояла в пробке, другая половина в 30 километрах впереди вела бой. Случалось, что заданную позицию занимало только одно орудие. Тылы отстали, и целые батальоны вынуждены были по два, а то и три дня обходиться без продовольствия и корма для лошадей. Солдаты, как саранча, набрасывались на близлежащие деревни, чтобы разжиться хлебом. Не хватало боеприпасов и горюче-смазочных материалов, поскольку дороги не были способны пропустить гигантские моторизованные тыловые колонны. Быстро передвигавшиеся штабы дивизий и полков оставляли машины и пересаживались на лошадей. Многие высшие офицеры отвыкли от езды верхом и теперь выглядели довольно комично с перекошенными от боли лицами, страдая от потертостей, икроножных судорог, ревматизма и конъюнктивита. Вся армия была простужена.