Русские святые - стр. 68
Русская Церковь шла неуклонным крестным путем, тем путем, каким увенчалось воплощение Господа Иисуса Христа на земле, единственным путем, ведущим людей ко спасению, – путем скорбным.
Прямые продолжатели дела Христова, архипастыри и пастыри, подавали своим пасомым высокий пример для подражания, избирая именно сей путь, отвращаясь от путей широких и легких.
И как раз тогда, когда Церковь уже готова была торжествовать победу, когда все попытки гонителей поработить ее себе оказались тщетными, из тюрьмы был выпущен на свободу митрополит Сергий (Страгородский). Сам факт его освобождения в тот момент, когда повсюду шли аресты, возбудил среди верующих тревогу, которая усилилась, когда он созвал новый Синод, состоявший из бывших обновленцев, и получил право жить в Москве, каковым он не пользовался даже до своего ареста. Встав во главе Церкви, он сразу же начал исполнять те требования безбожников, за неисполнение которых прежние иерархи поплатились своей свободой.
В 1927 г. им было написано послание (декларация), в котором митрополит Сергий выражал советскому правительству благодарность за внимание к духовным нуждам православного населения и назвал радости советской власти радостями Церкви. Большинство приходов, получив «декларацию», отсылали ее обратно митрополиту Сергию; на Урале, за редкими исключениями, все приходы вернули декларацию.
В Церкви произошел новый раскол, а для большевиков появился новый повод к усилению гонения – непризнание митрополита Сергия и его, продиктованной ими, декларации.
Как в свое время поминовение имени Святейшего Патриарха Тихона за богослужением служило для мучителей поводом к осуждению своих жертв в ссылку или на казнь, так теперь, наоборот, за непоминовение митрополита Сергия многие сподоблялись мученических венцов.
Так, епископ Никольский Иерофей (Афоник) был арестован за отказ повиноваться митрополиту Сергию. Верующий народ, живой стеной окружив своего любимого владыку, не давал чекистам увести его, тогда они на глазах у всех убили святителя выстрелом в голову.
«…Как много появилось новых страдальцев, – писал митрополиту Сергию архиепископ Серафим (Самойлович), – которых страдания еще более усугубляются сознанием того, что эти страдания явились следствием вашей новой политики». На подобные письма митрополит Сергий либо не отвечал вовсе, или отвечал лишением архиерея его кафедры или запрещением в священнослужении.
Все новые назначения и перемещения епископов шли теперь через ГПУ, Церковь почти полностью подпала под власть безбожников, и то, чего они не смогли добиться через обновленцев, добились благодаря митрополиту Сергию.
В другом своем письме митрополиту Сергию архиепископ Серафим обвиняет его в тяжком грехе «увлечения малодушных и немощных братий наших в обновленчество». В самом деле, действия митрополита Сергия мало чем отличались от действий обновленцев. Он также, подобно им, не гнушался и предательства своих собратьев. Так, епископ Остальский Аркадий, жизнь которого – одни сплошные страдания за Христа (его приговорили к расстрелу, который затем заменили 10 годами северных лагерей, ссылали на Соловки, требовали отречения от священнослужения, обещая за это прекращение преследования), однажды, возвращаясь из ссылки и будучи тайно в Москве, решил обратиться к митрополиту Сергию за советом, как ему дальше быть и что делать. Митрополит Сергий прежде беседы потребовал от епископа Аркадия немедленной явки в ГПУ.