Русские секты и их толки - стр. 45

Основателем и первоначальным распространителем шалопутства, как одной из хлыстовских разновидностей, сами шалопуты считают не Данилу Филипповича или Суслова, которых они даже не знают, а известного хлыстовского лжехриста, крестьянина села Перевоза Кирсановского уезда Тамбовской губернии, Аввакума Ивановича Копылова, который жил в начале XIX века. Но Копылов непосредственным виновником шалопутства не был: он и начал, и кончил хлыстовством. После его смерти преемниками его по управлению хлыстовской общиною и по распространению хлыстовского лжеучения были бездарный и флегматичный сын его Филипп и пронырливый, энергичный и честолюбивый его работник, крестьянин того же села Перевоза Перфил (то есть Порфирий) Петрович Катасанов (Котасанов или Кутасанов)[55].

Сначала эти сектантские главари жили между собою дружно, были единомысленны и энергично вели пропаганду; но потом между ними вышли нелады из-за понимания каких-то пунктов вероучения и из-за вопроса, кому быть «Христом» в общине – сыну или работнику Копылова и какому рождению, как праву на достоинство «Христа», отдать преимущество – духовному или плотскому. Дело кончилось тем, что Перфил (шалопуты зовут его обыкновенно «Перфиша») Катасанов отделился от Филиппа и тем положил начало новой секте – богомолов или шалопутов. Есть известие, объясняющее, откуда Перфиша позаимствовал свое шалопутское учение. Вскоре после смерти Аввакума Копылова он не захотел оставаться работником у его сына и поступил кучером к какому-то помещику, у которого был хороший знакомый – поляк или немец. Однажды помещик вместе со своим другом долго ездил по полям, обозревая свое имение. В это время поляк захотел увлечь помещика каким-то новым вероучением. Помещик не увлекся, а кучер, внимательно слушавший беседу седоков, усвоил его и начал распространять среди своих односельчан. В этом рассказе верно указание на то, что шалопутство во многом обязано своим происхождением влиянию немецкого либерального протестантизма[56].

Вместе с Катасановым отделились от Филипповой общины и некоторые другие последователи хлыстовства, – в числе их лжепророк Ефим Кузьмин и лжебогородица Лукерья Камбарова.

По верованию шалопутов, в жизни каждого из их «христов» должна повториться, по крайней мере, в существенных чертах жизнь «евангельского Христа». И вот всю жизнь Перфиши они обрисовывают чисто евангельскими чертами – от рождения до воскресения из мертвых. Для этого, конечно, требуется слишком пылкое воображение и шалопутская способность к иносказательности и аллегориям. Вифлеем у шалопутов – это их община или «виноградник», «сад» (вместо хлыстовского «корабля»); волхвы, поклоняющиеся шалопутскому «христу», – это русские православные люди; звезда, указывающая путь православным ко «христу», – это народная молва, слава о Перфише; Ирод – православный архиерей, желающий уничтожения шалопутского «христа». По Евангелию, волхвы возвратились домой иным путем – по шалопутскому пониманию это значит, что, уверовав в Перфишу и поклонившись ему, православные оставили церковь и обратились в шалопутство. Катасанов был сослан в Закавказский край за участие в убийстве одной женщины, оказавшейся опасной для его пропаганды; по шалопутскому преданию, он пролил за людей свою кровь и умер крестною смертью; поэтому в честь его шалопуты поют: