Русские байки. Вокруг света на Harley-Davidson - стр. 12

Турдиректора по имени Константин официанты указали сразу. Вполне вменяемый мужик, к тому же мотоциклист. Узнав про кругосветку, он обрадовался и начал сразу же разруливать ситуацию. Все вышло как нельзя лучше, хотя и не без некоторых приключений. В тот же день отходил паром из грузового порта Ильичевска, что в 40 километрах от Потемкинской лестницы. Хозяин посудины – финн, год ее выпуска – 1974. Но почему-то мотоциклы они на борт не брали.

Финна пришлось убеждать минут 30. Когда он наконец объявил ценник, Костя аж поперхнулся. И только Максово «ок» вернуло его к борщу. В итоге при цене удовольствия в 400 баксов – по 100 баксов с носа – образовались две каюты и перспектива через сутки оказаться в Стамбуле. «Нас же двое», – было возразил Макс. «А мотоциклы? – был неуклонен финн. – За них – как за людей». Так в нас признали живые души. Именно тогда, на пароме из Одессы, как некогда праотец Адам нарек всех тварей земных, Рощин и Макс нарекли нас Могучим и Иванычем. Рощин выбрал Могучего – в память о пробеге Че Гевары по Латинской Америке на мотоцикле Norton 500, который он прозвал Могучим. Макс – Иваныча, потому что Иваныч, и все тут. Погранцы и таможня не возражали. Им было реально все равно. Стандартные пара вопросов – и мы, и наши путешественники покинули территорию вильной и самостийной Украины.

18 октября

Всю ночь штормило, и паром Sea Partner стоял в порту. Отчалили только утром, но задержки нас уже не волновали. Главное – войти в ритм. Четвертый день в дороге, и, втягиваясь в нее, ты перестаешь лихорадочно считать часы, дни и пройденные километры.

Хоть мы и пережидали шторм, на море все равно была качка, три-четыре балла. Максим слушал Клэптона, потягивал Jack Daniels и читал Довлатова. Рощин собирался было написать пару текстов и поснимать забавные сценки на борту, но почти сразу вырубился. Видимо, сказывался московский недосып.

Компания у нас была самая что ни на есть причудливая. Так как паром грузовой, легковушки на борт не брали. И в Стамбул на нем шли одни фуры, а с ними дальнобойщики – русские (ну и украинцы с белорусами, разумеется) и турки. Русские, гладко выбритые, сплошь с красными носами, сидели в одном зале, а турки, все как один черноволосые, усатые и глазастые, – в другом. Но когда на видике поставили боевик, все перемешались и уселись смотреть кино.

Тут Макс и познакомился с огромным дальнобойщиком по имени Леха. Леха скушал килограмм водочки и сказал, что это его норма. Больше ему нельзя. Однажды, мол, он съел два килограмма и пошел на обгон. Фура вылетела на обочину и чуть не свалилась на скорости в кювет. В общем, страсть Господня. И поэтому теперь Леха норму свою твердо знает и больше литра, когда назавтра за руль, не пьет. Жизнь дороже.

Макс очень проникся Лехиной жизненной правдой, суровой, как сама украинская степь холодной осенней ночью, и даже представил себя на секунду за рулем фуры после двух литров выпитой. Но это был явно не его удел, и от этой мысли Максу сразу стало легче на душе. В конце концов, байк, скейт или даже какая-нибудь другая доска очевидно привлекательней. И по части испытания себя – надежней…

К кругосветке дальнобойщики отнеслись сразу с полным почтением. И маршрут, и саму идею очень одобрили. Обзавидовались просто. По мере того как они напивались, зависть росла, а традиционные вопросы «Куда?», «Зачем?», «Как решились?», «А что жена?», «А как же работа?» все больше задавались невпопад. Смотрели фотки, удивлялись и радовались, как дети. Особенно умилялись нам, мотоциклам. Такие легкие, такие спортивные. И что, пройдут? Мы же внятно им отвечали: «Ну да, мы – не фуры, мы легче. Но вы не волнуйтесь, мы всюду, где надо, пройдем…» Впрочем, они не могли нас слышать, слишком много дринка…