Русские апостолы. роман - стр. 37
– Теперь тебе уж тоже незачем жить, – говорит он. – Зачем добру пропадать, садись парень и снимай сапоги!
Тот послушно стаскивает сапоги, и его тоже убивают. Потрясенная всем произошедшим толпа начинает в ужасе, без оглядки разбегаться…
А то еще вот. Два монаха, под епитимьей, пошли собирать милостыню, а когда вернулись в свой монастырь, то нашли его совершенно разоренным и разграбленным. Подле сгоревшей часовенки свинья что-то жрет, хрюкая. Присмотрелись: в канаве полуразложившееся человеческое тело. Бедные монахи чуть сознания не лишились. Одного стало рвать. А вокруг – сплошь раскиданы тела монастырской братии. Перепуганные до смерти побежали в местный совет – узнать, что произошло, или хоть за разрешением предать тела христианскому погребению. Им приказали немного подождать около избы, где располагался совет. Один из монахов не стал дожидаться и ушел, а другой остался и его самого, в результате, арестовали и увезли неизвестно куда…
Да-да, теперь подобных историй превеликое множество. Все как один рассказывают и гонениях на православный люд: кого погубили-замучили на глазах детей и семьи, кому руки-ноги переломали, кому иголки под ногти загоняли, кого закололи штыками, кого распяли, побросали в наспех вырытые ямы, едва присыпав землей, повсюду, в полях, рощах, на болотах, по берегам рек, где то и дело из-под размытого волнами песка появляются то руки, то ноги, виднеются покрытые илом и грязью полы монашеских ряс…
Вскоре мы снова трогаемся в путь, теперь едем в Москву. Чтобы заработать на пропитание, мама устраивается учительницей музыки в музыкальную школу, куда ходим и мы, дети. Здесь нам еще и паек дают: немного растительного масла и сладкой патоки. В местном церковном хоре мы тоже поем, как всегда.
На другой стороне улице помпезное здание, бывший доходный дом какого-то купца, на первом этаже теперь крохотная, почти домашняя детская библиотека, здесь посетителям дают по стакану подслащенного чая, а иногда еще и кусок хлеба или даже пирожок. То ли потому, что она такая уютная, то ли что в ней дают чай и пирожок, – в общем, я становлюсь самым прилежным посетителем библиотеки.
Я сделал огромное открытие. Оказывается, кроме нашего обычного мира, есть еще и другой, удивительный, огромный мир, который полон необыкновенных вещей, переливающийся всеми цветами радуги, словно волшебный калейдоскоп, – этот чудесный мир спрятан за обыкновенными строчками и буквами, напеченными на листе бумаги, стоит раскрыть книгу, начинает просвечивать как бы издалека, потом всё ближе, ближе, – и вот он уже везде вокруг тебя!.. Я и оглянуться не успеваю, как меня начинает тянуть снова и снова в этот мир, после которого мир обычный кажется таким унылым и жалким. Вообще-то, читать я выучился очень давно, еще при папе, но только теперь чтение стало для меня таким желанным и ни с чем не сравнимым занятием.
А когда я устаю читать, то беру с библиотечной конторки карандаш и листок бумаги и принимаюсь срисовывать картинки из книг. Даже не могу сказать, что мне нравится больше – читать или рисовать. Иногда я воображаю себя настоящим художником…
Да, так оно и есть: после многочасового чтения и рисования, настоящий мир начитает казаться плоским, бесцветным, а настоящая жизнь угрюмой и мрачной. И чем интереснее попадается книга, тем однообразней кажутся будни… Мне хочется побыстрее подрасти, чтобы отправиться на поиски того, другого мира, прекрасного, разноцветного.