Русская зима - стр. 5

– Да что говорить… – всхлипнула Ниночка, принимая стаканчик. – Пришли какие-то! Спросили, где тут сто седьмая, и прошли туда…

– А там?

– Не знаю. – Снова всхлипнула. – Меня оттуда сразу выгнали.

– Как это? – не понял врач. – Да ты воду пей!

– Вытолкнули! – Ниночка отпила чуть воды и немного успокоилась. – Я говорю, что нельзя так, а он меня за дверь, и не мешаться… А сами вызвали носилки, положили туда больного и увезли…

– Куда?

– Не знаю… А мне сказали, что он умер!

– Что вообще происходит!? – кричал врач в кабинете главврача спустя пару минут. – Моего пациента…

Главврач, крупный светловолосый мужик лет сорока, выглядел не лучше Ниночки, но все же пытался сохранить самообладание.

– Олег, послушай, да что я могу? Это ведь…

– У парня тяжелейшее положение! Транспортировка для него может быть смертельна, понимаете?

– Прошу прощения, – раздался тихий голос.

Врач обернулся, совершенно некстати вспомнив, что в кабинет-то он влетел с налета, не посмотрев по сторонам, и в кабинете, кажется, были какие-то посетители…

На обычном стуле для посетителей сидел мужчина в расстегнутом светлом костюме, на соседнем стуле была небрежно сброшена светлая зимняя куртка, а на ней гордо возлежит серая папка ноута.

Лицо парня не выражало абсолютно ничего и казалось врачу каким-то странным, немного нереальным. Правильное, ничего не ощущающее, находящееся в каком-то заоблачном упокоении… И такие же спокойные глаза.

Именно глаза и пугали. Казалось, что внутри них пляшут маленькие, с иголочку, огоньки…

– Вы… – охнул врач. Усталость мешала сразу сложиться мыслям. – Вы… Святогор!

– Именно, – улыбнулся киб. Улыбка у него была нехорошей, словно уголки его губ развели в разные стороны механические тяги. А может, так оно и было, кто их знает!

– Что вам надо тут? – сумел выдавить из себя врач.

– Уже ничего. – Еще одна механическая улыбка. – Мы уходим. Вопросы?

Врачи синхронно покачали головами.

Святогор плавно поднялся, накинул на плечи куртку, сунул под мышку свой ноут и вышел, негромко хлопнув дверью. Вроде бы случайно, но все же именно хлопнув, показав этим жестом, что, хоть он и уважает главврача ГИТТ, все равно истинным хозяином положения всегда остается именно он, Святогор, а не главный врач.

Наступило тягостное молчание. Врач хотел что-то сказать, да вот только все слова куда-то испарились, как воздух из проколотого воздушного шарика. В голове все билась и билась какая-то мысль, да только никак не удавалось ее ухватить за хвост и предъявить к опознанию.

– Забудь о своем пациенте, – сказал главврач по прошествии нескольких минут. – Забудь. Не было у нас такого, и быть не могло… Или ты хочешь… Поскандалить?

– Нет, – покачал головой врач. – Не захочу…

Главный госпиталь проекта КИБ.

Космопорт Стальград, база флота. 2123 год

Я спал. Надо мной из темноты падал мелкий колючий снег.

Я ничего не мог видеть.

Но все же я мог чувствовать то, что со мной происходит.

Колючий снег падал на меня, но не застывал на теле, а превращался в такие же колючие стальные иглы и проникал глубоко в плоть. Каждая снежинка приносила укол, блестяще-холодный и одновременно теплый, проникавший глубже и глубже, превращалась в тонкую нить, связывающую мое тело.

Снежинок становилось все больше и больше, сталь вытесняла живую ткань, замещала себя ей, становилась мной, укутывала меня в тончайшую, ажурную стальную паутину. Я ожидал холода, но холода не было, тонкие теплые нити разрастались, мгновенно делились и умножались. Стальная елка проникла иголками в каждый мой нерв. Бедра, колени, икры, пятки, пальцы… Живот, грудь, шея. Плечи, локти, пальцы…