Русская зима - стр. 37
Ожила корабельная трансляция.
– Внимание! Предстартовая готовность объявляется в три часа сорок минут. Нахождение пассажиров во время предстартовой готовности вне отведенных им помещений не допускается. Спасибо за внимание.
– Вот, первое объявление. Теперь мы только в каютах…
– Леш, а откуда ты все это знаешь-то? – спросила Ленка. – Ты кем до всего вот этого… – она сделала сложный жест рукой в области своего живота, – был-то?
– Работал в космопорте, неужели непонятно? – широко улыбнулся Лешка. – А ты кем была, Лена?
– Машинистом поезда, – отрезала Ленка. Лешка обиженно насупился.
– А я студентом. Недоучившимся, – влез я, чтобы забить образовавшуюся паузу. – Леш, покажи, как пристегиваться к койке.
– Да тут просто… Ложишься вот сюда, ремни крепишь сюда и сюда. Потом закрываешь вот эту сетку, если что по салону летать будет, то в тебя не прилетит.
Я лег на лежанку, оказавшуюся очень удобной. Заурчали сервомоторы, приспосабливая плоскость к моему телу, меня развернуло ногами к центру помещения, в позиции полулежа.
– Во, вот так.
Ремни быстро пересекли меня в нескольких положениях.
– Кнопка аварийного отключения ремней – вот тут, большая, красная. Сетку пока что можно не закрывать.
– Хм…. – Я потренировался пристегиваться и отстегиваться. Действительно, очень просто оказалось. – Леш, а ты летал на корабле?
Лешка помрачнел.
– Летал бы… Я чуть второй уровень не сдал для такого же корабля, если б не…
– Что «не»? – снова влезла любопытная Ленка.
Лешка помрачнел еще больше, и тут снова включилась трансляция.
– Внимание, объявляется предстартовая готовность. Пассажирам оставаться в своих каютах. Объявляется предстартовая готовность, пассажирам оставаться в своих каютах.
– Ну вот, ложимся… – протянул я. – Леш, скоро летим?
– Скоро! – Лешка быстро скользнул на койку.
По корпусу, по полу и стенам прошла легкая дрожь.
– Прогрев двигателей, – прокомментировал Лешка.
Вибрация нарастала – и внезапно кончилась, сменившись ровным и мощным гулом.
– Быстро они, это уже на рабочий режим вышли. Новые движки, что ли?
Дверь в кубрик открылась, появилась маленькая девушка лет двадцати, в комбезе космонавта с незакрытым шлемом за плечами.
– Все пристегнуты, пассажиры? – осведомилась она приятным низким голосом.
– Какой у нас стюард з-з-за-амечательный! – приподнял голову Лешка. – У меня что-то ремешки жмут… Не посмотришь?
– Перебьессси! – хихикнула девушка, но все же прошлась около нас, подергала ремни, закрыла сетку, уделив особое внимание Лешке. – Ну вот, все в порядке. Экипаж желает вам счастливого полета!
Дверь за ней захлопнулась.
– Ох… – Лешка заворочался. – Да что ж она ремни-то так затянула?
– Внимание по кораблю, объявляется стартовая готовность. Начат обратный отсчет. Десять! Девять! Восемь! Семь! Шесть! Пять! Четыре! Три! Два! Один!
И быстро долгожданное уже:
– Ноль. Старт.
Пол дрогнул, навалилась небольшая тяжесть.
– Оторвались… – снова сказал Лешка. – Сейчас будем набирать ускорение, потом включат поля, чтобы пройти через Мусорное кольцо, и на орбиту. Ребят, смотрите!
Я сначала не понял, куда смотреть. А потом электромагнитное излучение вдруг зашкалило. Система быстро сориентировалась в этом потопе, и я увидел, как растет напряжение силовых полей, как некоторые излучения теряются в нем, а некоторые, наоборот, возбуждаются еще больше. Все в белом свете, ярком, как солнце.