Русская сага. Выбор. Книга первая - стр. 40

В 1950 году в Климовском районе уже было 118 коровников, 76 свинарников, 86 конюшен, 8 тысяч гектар пашни, 40 тысяч гектаров лугов, 1295 садов. Но только в 57-м году появились тракторы и комбайны. Школ было 78 на 7 тысяч жителей.

В этом году сёла и деревни были электрифицированы, кроме д. Шамовка. Она восстала из тьмы в 1959 году.

О происхождении названия села Чернооково существует несколько легенд, каждая из которых по-своему правдива. Основная версия связана с достопримечательностью села – криницей, находящейся в центре села, вода в которую вытекала из-под меловой горы. Криница и её исток никогда не замерзали, летом и зимой вода в них была одной температуры в восемь градусов. Зимой, когда вокруг белым-бело, свинцовая вода криницы и тёмный кустарник вокруг неё напоминали «чёрное око», обрамлённое ресницами. Отсюда и пошло название села Чернооково.

Деревню Бабки назвали так, потому что во время освободительной войны русского народа против поляков в начале 16 века из деревни ушли все мужчины, остались только одни женщины (бабы).

Название Шамовка произошло от слова шамкать – есть беззубым ртом. С почина их, девчонок, деревня была переименована и стала называться Заречье.

Такова история края, который Ина считала глухоманью. Всё-таки икона, которую она хранит, писана настоящими мастерами, пусть и темперой.

Жизнь подарила, мир подарила…

Мамочка. Отец звал её Марийка, свекровь – Марусей, что маме не нравилось, все деревенские – Марией Михайловной. Голодное детство, война, недолгий рай в Китае и последнее пристанище в глухой деревне – вот и вся биография. В двух строчках вся жизнь? Конечно, нет. Весь её главный интерес перетечёт в жизнь дочки и сына.

Было ли что-то светлое и радостное? Конечно, было. Даже в деревне. На всех фото мама улыбается. Через пару лет деревенской жизни на опалённом солнцем лице стали видны светлые морщинки, веером расходящиеся от глаз. «Хохотушка, кожа у глаз не успевает загореть», – как-то сказал отец маме. «Как не смеяться, Зина на речке такие истории рассказывала, у нас с Ниной от смеха живот заболел!» – ответила она, смеясь.

Зина-москвичка вышла замуж за деревенского парня из Шамовки и не могла не стать подругой мамы, а почему ею стала Нина, не понятно. Может потому, что боготворила? Мама была изящна до хрупкости с ножкой 35-го размера, что ненормально восхищало Нину: – Ты, Марийка, как куколка, а у меня не ноги, а ножищи, не руки, а ручищи. А твои ручечки…

От такого низкопоклонства подташнивало даже маленькую Ину: что-то было в этом неприличное. Нина нарочито наговаривала на себя, деревенскую красавицу с толстой косой до пояса. Её муж-механизатор был, по её словам, вечно грязен, груб и молчалив, на что она постоянно жаловалась маме.

Потом муж запьёт основательно, она – в ответ, за что он начнёт её бить. Они разведутся, он уедет в другую деревню и заберёт с собой старшего сына, младший останется с ней. И каждый раз Нина несла своё горе маме, а оно не кончалось… Нина запила.

Ина поминает это её многолетнее падение, помнит недовольство отца и растерянность мамы, которая устала жалеть подругу, но не в силах была отказать ей от дома. Это сделает отец, после чего мама, наученная горьким опытом, навсегда забудет о женской дружбе. С Зиной, которая уедет обратно в Москву, она будет только переписываться и лишь однажды съездит к ней в гости.