Русская сага. Брак. Книга вторая - стр. 39
Ина тоже хотела этого чёртова спокойствия, как манны небесной, но семейный быт гонял и гонял по своему полю, а рабочий ритм посвистывал поверх головы нагайкой. Теперь Игорь, сидящий в неволе орёл молодой, преподнёс сюрприз, разрешив подруге жены подержать пару секунд свой жезл. Может быть, с дальнейшими последствиями… Что ей со всем этим делать? Они оба ради ребёнка согласились на брак, так зачем разрушать этот договор? Ина вспомнила деревню, где её мама страдала от тяжёлой работы, но всегда была спокойна за мужа. Там стоило женатому мужчине только посмотреть как-то не так на чужую жену или молодку, как уже и жене доложат, и осудят всем «обчеством». В городе иначе, но зачем гадить в ближнем круге?! Подруги – святое…
Подруги. Только много лет спустя Ина задумалась над этим понятием. Её отношения с ними не назовёшь истинной дружбой. Назвать их отношения просто знакомством тоже язык не поворачивался. Они часто встречались и делились своими радостями и бедами, но проникнуться душами, как бывает при настоящей дружбе, у них так и не получилось.
Сначала их связывал институт и любовь к литературе, острое желание молодости общаться, причём – со всем миром. Потом их разделили мужчины. Ина первой вышла замуж и родила, но пыталась сохранить отношения. Она таскала на их посиделки мужа, который выпивал первую стопку, играл им на гитаре несколько песен и с чувством выполненного долга засыпал в кресле.
Вышла замуж Лада. Её муж, как истинный Лев, не выпускал её за пределы семейного круга, искренне считая, что им и внутри него живётся распрекрасно. В этом было что-то домостроевское, зато отношения у них были доверительные и тёплые, чего не было в семье Ины.
Римма оставила учёбу в институте и нашла себе подругу по душе. Нелли пока оставалась одна и без приглашения ни к кому из них не ходила. Стеснялась. И странным казалось то, что они по какой-то внутренней потребности всё-таки продолжали встречаться хотя бы раз в месяц. Можно ли было назвать это дружбой?
Ина как-то незаметно для себя выросла из своей детской мечты иметь задушевную подругу. Да и кто мог принять и понять её эгоцентричный внутренний мир противоречивых устремлений, который с чуть прикрытым отвращением проживал реальную жизнь? Настоящая любимая находилась вне её, в параллельном мире литературного вымысла, в который она пряталась.
Выныривая оттуда, Ине приходилось что-то преодолевать, достигать, неимоверно долго ждать и терпеть нетерпимое. Книжные счастливые истории не совпадали с реалиями её обывательской жизни, вызывая в ней сплошное разочарование и внутренний разлад. Романтическая ли пастораль, омуты ли страсти, мужество или эстетская утончённость героев исчезали с прочтением последней страницы романа. Рай надежд, веры и любви сменялся их отсутствием, превращая жизнь в испытательный полигон для её мятущейся души.
Кто мог понять её со всем этим внутренним раздраем, если она сама себя не всегда понимала? У неё хватало ума его не демонстрировать: кому нужны исповеди сложносочинённых и трудно подчиняющихся особ? Теплилась мысль, что кому-то нужны, и этот кто-то мужчина. На неё тогда сильно повлияла мысль уважаемого писателя начала прошлого века о том, что настоящими друзьями для женщины могут быть только мужчины, и она стала искать дружбу с ними. Таковой не получилось. Ина усмехнулась. Сегодня поют совсем иные песни: «Самые лучшие друзья девушек – это бриллианты». Вот так изменился мир.