Русская пятерка - стр. 26
– Мы знали, что в России и Чехии есть ряд прекрасных хоккеистов, – рассказывает он. – Я прекрасно понимал, что нас разделяет железный занавес, но во втором и третьем раундах драфта уже практически не найти достойных североамериканских игроков. Поэтому я поговорил с Нилом и Кенни, после чего решил, что, пожалуй, нам стоит драфтовать побольше европейцев.
Смит, Рокстрем и Холланд видели лучших из европейских игроков на чемпионатах мира, включая таких советских хоккеистов, как Сергей Федоров и Павел Буре, а также не менее сильного чеха Яромира Ягра. Скауты пели им дифирамбы, но в то же время скептически смотрели на то, чтобы тратить на них высокие драфт-пики. «Это потрясающие игроки, спору нет, – твердили скауты Дэвеллано. – Но вдруг мы их оттуда не вытащим? Что, если они вообще никогда не смогут сюда приехать?»
Дэвеллано понимал, что это риск, но он того стоил. По крайней мере, Джим был готов к тому, чтобы внести изменения в свою формулу построения успешной команды – рисковать ради большого куша.
– Я решил, что у нас на руках козырь – Майк Илич, – объясняет Дэвеллано. – У него есть немного денег и кое-какие связи в правительстве. К тому же на нашей стороне Ник Полано и Джим Лайтс, у которых уже есть небольшой опыт в подобных вопросах – как-никак, они вывезли из Чехословакии Петра Климу. С этого ведь все и началось. Поэтому я пошел к мистеру Иличу и поделился с ним своими мыслями. Он сказал мне: «Джимми, если у тебя будет возможность выбрать суперзвезду в третьем или четвертом раунде – так и сделай». Я ответил: «Майк, в четвертом раунде нам, возможно, достанется лучший игрок мира. Вопрос в другом – как мы его оттуда, на хрен, вывезем?»
Илич недвусмысленно ответил, что это уже его проблемы. А потому на драфте новичков 1989 года у Дэвеллано была миссия. За пару дней до церемонии он даже случайно обмолвился о своих планах за обедом с представителями ассоциации спортивных программ Детройта.
«Быть может, нам пора драфтовать русских», – заявил Дэвеллано.
Это было шокирующее откровение. Немыслимо говорить с такой прямотой о своих намерениях всего лишь за пару недель до драфта. И тут вдруг Джимми Ди во всеуслышание объявляет о том, что «Ред Уингз» готовы укрепить состав «красными».
Несмотря на заявление Дэвеллано, «Ред Уингз» сильно волновались, сидя за своим столом в «Мет Центре» на церемонии драфта, которая проходила 17 июня 1989 года в Миннесоте.
– Мы переживали, что если не заберем этих игроков в ранних раундах, то у нас их перехватят другие команды, – рассказывает Джим Лайтс. – Тогда еще никто и никогда не выбирал русских под высокими номерами. Даже близко такого не было. Скауты и вовсе говорили, что все, что раньше шестого раунда, – это высокий драфт-пик.
Тот драфт начался для «Детройта» вполне буднично. В первых двух раундах «Крылья» выбрали неуступчивого центрального нападающего Майка Силлинджера и жесткого защитника Боба Бугнера. У обоих карьера в НХЛ сложилась весьма неплохо; впрочем, их лучшие годы прошли уже в других командах.
Заполучить на драфте двух игроков такого калибра многие менеджеры уже сочли бы успехом. Однако оказалось, что для «Ред Уингз» это была всего лишь разминка. Дэвеллано повернулся к своим ведущим скаутам в третьем раунде и сказал им: «Ну, давайте. Выбирайте европейца».