Русская национальная мысль. Трезвость русского народа - стр. 4
Тут важно сделать ещё одно важное из моих наблюдений. Не так давно у меня был боксёрский поединок, который я проиграл. Мне трудно было понять, что произошло со мной. Но потом, после того, как вспомнил несколько эпизодов своего боя, осознал важное. Дело в том, что перед соревнованиями у меня не было возможности боксировать с мастерами. Было лето и все уехали в отпуска. На тренировки ходили новички и тренер берёг их здоровье, к чему призывал и меня. Поединков было мало, да и те, что прошли на поединки были мало похожи. Я вышел на бой и делал то, что на тренировке в течение последних двух месяцев. Для чего об этом говорю?
Этот же вывод я сделал, когда начал работать над своей дикцией. Зубрил скороговорки, поговорки, стишки. Много словосочетаний и просто наборы звуков помогали мне говорить членораздельно. Но вот в чем затруднение, некоторыми словами я пользовался в молитвах утром и вечером. С ужасом для себя замечаю, что произнося нелепицы ради постановки речи, мои слова теряют сущностное наполнение. Это также как, если вам дали котят, а вы ими пробуете жонглировать. Мои слова утратили свою священную сакральность, ушла вожделенная собранность духа и нет прежней радости и того трепета в беседе с Богом. Работу над дикцией и над красноречием мне пришлось приостановить. Эти наблюдения привожу для того, чтобы сказать важное. Древний язык народов был священным, то есть каждое слово имело привязь к высшему смыслу. Это мы видим в примерах, в коих слова образуют системы смысловых синонимов. Каждый куст фонетически схожих слов с разными смыслами имеет приобщение к одному – к служению Богу. Слова не употреблялись так, как пользуемся сегодня ими мы, а потому и несли в себе силу. Древний к слову относился с особым настроем, он дорожил. Слово было законом и привязано к делу. Также как сегодня слово в Основном Законе страны несёт в себе иную сущность и иную функцию.» Этот текст взят из моей книги «Почему надо поддержать президента. Основные вопросы. По книгам «Русская философия. Анализ истории»
При молитвах ум не угнетается также от физических нагрузок во время Крестного Хода или в работах на поле. Если человек опытен в исихазме, то всё перечисленное – это такая жизнь для них, такой же ритм бытия или составляющая физиологических процессов, как и биение сердца или дыхание. Не угнетает и алкоголь, но дело все в том, что алкоголь инороден в ином плане. Благодать Духа святого – это утверждение живого и когда человек что-то делает с молитвой, то его деятельность – перевоплощенное продолжение вектора благотворной работы. Благотворной работы в том смысле, что всякая деятельность «остается в пределах пребывания на берегу». Это ещё один образ Закона Сохранения Энергии, в коем энергия переходит из одного состояния в другое. Само естество Божественного бытия воплощается в образе труда человека. Ведь, если мы рассмотрим вопрос о том, что такое энергия, то ничего о ней сказать не можем, кроме только одного, что оная заявляет о себе во взаимодействии и как-то иначе, в чем-то ином мы её мы распознать не можем, ибо единосущны ей: есть энергия – есть и мы. Вне энергии мы не можем что-то распознавать, но распознаем энергию с помощью того, чем оная не является. Тоже самое о Божественной Сущности. Оная «работает» только как животворящая сила. То есть вне пределов этой реалии живого, оная явить себя не может и являет себя только как источник всякого рода жизни. Иными словами, всякая деятельность либо инородна живому, либо нет. Если труд есть продолжение или проявление, выражение Божественной Сущности, то оная есть само естество живого.