Русская философия. Анализ истории. Том 2 - стр. 28

1.0.-30. В.Н.Лосский в «Очерке мистического богословия Восточной Церкви» речь ведёт о невозможности познания Бога инструментами разума, что «… Апофатизм учит видеть в догматах Церкви прежде всего их негативное значение, как запрет нашей мысли следовать своими естественными путями и образовывать понятия, которые заменяли бы духовные реальности. Ибо христианство – не философская школа, спекулирующая абстрактными понятиями, но прежде всего общение с живым Богом»^>1, как личность с Личностью. Бог един, поэтому неизбежно это свойство находит свое своеобразное отражение в реалиях нашей природы, как специфически уникальное выражение единства. То есть Божественное свидетельствует о Себе даже в «естественных путях разумного». Нам остается только лишь по максимуму различать свидетельства о Нём в этих сферах, то есть видеть Божественные следы в том, что нам досягаемо в этих «естественных путях мысли». В первую очередь, необходимо сказать, что естество в различных сферах бытия имеет разные пути эволюционного усложнения в пределах свидетельства о первопричине, а потому единство, как единое, проявляется в них соответственно этой уникально сложившейся специфике выражения первообраза – то есть разнообразно. Из-за этого создается ошибочное мнение, что природа естества различна. То есть, я бы сказал, что в каждом естестве возникает новое имя Единого и Его единства. Это и есть тот самый Закон Сохранения в неразрывных последовательностях непрерывно-скачкообразного становления эволюции жизни. Если говорить на языке математического анализа, то можно привести слова о.Андроника Лосева о том, что «Прямая есть, таким образом, точка, данная как самотождественное различие» («Хаос и структура», §46 «Аксиома самотождественного различия в геометрии», п.3). Точка в новой реалии иного бытия обрела новое имя – оная стала прямой, а потому некоторые признаки её остались в этом ином для неё бытии, то есть некоторые свойства прямой по-прежнему являются принадлежностью точки. Хотя, точка и прямая соотносятся между собой, как бесконечное к конечному, но все равно опосредовано их мы видим только одно и то же – Божественное. То же самое можно сказать о плоскости по отношению к точке и даже о пространстве и так далее, как разные способы свидетельства о Начале всех начал. Вне точки, то есть без её бытия мы теряем возможность различать всякое отличие от неё – одно от другого. Без ориентира, точки мы не сможем видеть и понимать что такое прямая, плоскость и пространство, и остальные множественные производные точки, и даже саму Вселенную. Как сие получило отражение в реальном мире вещей. Но точка – это тоже слово о Боге, но не Он Сам.

1.0.-31. Вообще Творец воспринимается с разных позиций по-разному, в том же числе в виде точки, как величина по меркам греха, равная нолю. Как уже сказано ранее, что всякое телесное чувство – это некоторая степень ранения, покушения на абсолютное здоровье человека, как бы проблема, которая отвлекает внимание – такова природа познания человека, пораженного грехом – видеть он может только сопряжение греху – болезнь. Поэтому Бог не воспринимается, так как абсолютный благ, ибо несущий не ранение, а только здоровье. От сюда следует важное заключение о том, что точка выглядит максимально возможным совершенством, как самое малое покушение на природу людей, как максимально самая малая рана или отсутствие проблем. Но рана остается покушением на здоровое тело, даже если оная максимально мала, ибо совершенство предполагает вообще отсутствие каких-либо признаков ранения – отсутствие даже точки. В то же время, отсутствием греха обладает только ноль. Такова природа точки – оная двоичная. В пределах именно этого разыгрывается вес сюжет Вселенной после грехопадения. Точка первообразная есть всего, ибо с неё все началось. С одной стороны, с неё началось развитие падения и разрушения природы, пораженной грехом. С другой стороны, всё то, что не разрушено грехом – все это так и осталось греховной пустотой, так и осталось отсутствием раны, то есть, добром, абсолютным совершенством. А об этом совершенстве что-либо говорить бессмысленно, ибо включаем инструменты измерения степени ранения там, где ранения нет из-за абсолютного совершенства. Можно только одно сделать заключение, что эта природа абсолютного совершенства там, где есть абсолютная чувственно принимаемая пустота.