Русская Америка. Слава и боль русской истории - стр. 94
Геополитическое будущее северо-западного края Тихого океана, его побережья и островной зоны зависело на рубеже XVIII и XIX века прежде всего от двух европейских держав – Британии и России. При этом у Британии был такой весомый аргумент, как могучий военно-морской флот, который подкреплялся могучим же потенциалом британского торгового флота. Зато в пользу России была достаточная географическая близость континентальной русской Азии к Северо-Западной Америке.
В то время – при сложности океанских коммуникаций – одно стоило другого! Морские возможности Англии были по сравнению с российскими велики, но хлебать тысячи вёрст киселя от Лондона до Аляски океанами было не так просто, да и долго. А русским до Америки – рукой подать через Берингов пролив. Да и по «камушкам» Алеутской островной гряды добраться до Америки русским было несложно.
Слабые же тогда в военно-политическом отношении Соединённые Штаты являлись геополитическим форпостом англосаксов и оказывались дополнительным аргументом в разворачивающейся эпопее борьбы англосаксов против геополитических и экономических интересов России на Тихом океане.
В результате завязывался непростой сюжет. С одной стороны, уже при своём образовании США публично заявили свои безраздельные права на весь американский континент и прилежащие к нему острова, но не имели возможностей внедряться в северо-западную зону значимым образом. С другой же стороны, Россия уверенно осваивалась в этой зоне и последовательно закрепляла за собой свои американские территориальные приобретения.
В случае установления Соединёнными Штатами дипломатических отношений с Россией между двумя государствами сразу же возникал бы острейший и перманентный дипломатический кризис, и – именно на почве Русской Америки.
К тому же тогда Россия могла бы предъявлять к США официальные претензии по поводу хищнических пиратских действий граждан США в российских американских владениях – как предъявляла она подобные претензии к Лондону.
Вот почему США торговлю с Россией развивали активно, а устанавливать с ней посольские связи не торопились. И лишь когда Русская Америка развилась и стала весьма мощным явлением, а положение – очень уж странным (а к тому же обострились отношения США с Англией и Францией), Соединённым Штатам пришлось ситуацию «расшивать». Американский посланник в Лондоне Джеймс Монро – будущий 5-й президент США и будущий автор «доктрины Монро», в беседе с российским уполномоченным в сентябре 1807 года сообщил о желании президента США Томаса Джефферсона, чтобы император Александр I назначил своего дипломатического представителя в США.
Но и тогда не всё вышло сразу – кандидатуру назначенного Джефферсоном Уильяма Шорта сенат отклонил уже после его назначения посланником, и первый посланник США Джон Куинси Адамс – будущий 6-й президент США – прибыл в Петербург лишь осенью 1809 года, а первый русский посланник Фёдор Пален вручил верительные грамоты даже позже – 14(26) июня 1810 года, уже президенту Джеймсу Мэдисону.
Любопытна некая размещённая в Сети хронология, подготовленная доктором Эми Гаррет в 2006 году и названная ею: «Основные вехи в истории отношений США с Россией с 1780 года по июнь 2006 года». Вот как выглядели основные начальные «вехи» этих отношений в глазах современной американки: