Русская Америка. Слава и боль русской истории - стр. 84

граф-англоман в 1801 году? Он, именно Павлом возведённый в 1797 году в графское достоинство, именно Павлом повышенный в звании до чрезвычайного и полномочного посла, дважды отказался от предложения императора занять пост вначале вице-канцлера, а затем – канцлера, и в 1800 году был отставлен. А в феврале 1801 года имения Воронцова «за недоплату казне лондонскими банкирами и за пребывание в Англии» были объявлены конфискованными. Так был заинтересован Семён Воронцов в смерти царя или нет?

Англичанам пришлось форсировать события потому, что Павел, нашедший общий язык с Наполеоном Бонапартом, отправлял экспедицию в британскую Индию. В начале марта часть 35-тысячного отряда донцов атамана войска Донского генерала Орлова выступила в поход, и в Закавказье к ним должны были присоединиться французы. В Лондоне поднялась паника, а её ещё раздувал Семён Воронцов, не терпевший французских «якобинцев». В Петербурге старался его родной старший брат, шестидесятилетний Александр – тоже бывший посол в Англии и тоже убеждённый англофил.

Как уже сказано, Семён Воронцов в 1798 и 1799 годах дважды отказывался от предложений Павла занять высшие должности в России, и в конце концов Павел уволил его и конфисковал имения. Через месяц после убийства Павла это распоряжение было отменено воцарившимся Александром I. Новый царь обласкал Воронцова и вернул его на пост посла в Лондоне, но даже Александр был вынужден в 1806 году отставить Воронцова-младшего из-за его крайне англофильской позиции… Объяснялась отставка, впрочем, «слабым здоровьем» посла. После этого граф в Россию (написать – «на родину» у меня рука не поднимается) не возвратился, остался в Англии в качестве частного лица, где через двадцать шесть лет – в 1832 году и умер в возрасте 88 лет. По сегодня в Лондоне есть улица имени Воронцова (бывшая Мэнсфилд), где он доживал свою тёмную и никчёмную жизнь.

Александр Воронцов в идейном отношении от младшего брата не отличался ничем и тоже на дух не переносил французов вообще и «смутьяна Бонапартия» в частности. А при этом в 1802–1804 годах занимал пост государственного канцлера, обеспечивая России тот «оборонительный» союз с Англией, который выходил России и русскому народу только боком.

УЖЕ «индийская» антианглийская линия Павла предрешала его трагическую судьбу. Недаром 12(24) марта 1801 года, в первый же день своего царствования, Александр подписал экстренную депешу: «Господину генералу от кавалерии Орлову 1-му. По получении сего повелеваю Вам со всеми казачьими полками, следующими ныне с Вами по Секретной экспедиции, возвратиться на Дон и распустить их по домам».

Предписание Орлову стало, собственно, первым государственным актом нового императора – факт вполне разоблачительный, из которого уши Витворта торчали, как шило из мешка.

Однако далеко идущие североамериканские планы Павла явно тоже оказались тем «прегрешением», которое Лондон поставил ему в окончательный «общий счёт». Мы привычно видим причины устранения Павла в его намечавшемся союзе с Бонапартом, в его жёсткой политике по отношению к высшему дворянству, в его «сумасбродствах», в доверии к Алексею Андреевичу Аракчееву – фигуре неоднозначной, но тоже более оболганной, чем отрицательной… Однако мы совершенно не принимаем во внимание как одну из причин заговора против Павла интерес императора к Русской Америке.