Русалочка в шампанском - стр. 29
– Значит, вы и Наташу хорошо знали?
Теперь Мариша горько корила себя за невнимательность и рассеянность. Ведь ей же Наташа еще живая и вполне здоровая внятно сказала, что ее мама умерла, когда она еще сидела в тюрьме. Последние передачи Наташа получала от тетки. Но и та была старой и тоже померла.
Но старушка, не ведая об охвативших Маришу сомнениях, продолжала говорить:
– Ну, не очень близко я знала Наташу. Годами мы с ней разнились. Но по-соседски знала, конечно. Да и то сказать, она яркая была личность. Иной человек всю жизнь рядом с тобой в соседнем доме проживет, а ты его и не заметишь. А про эту весь околоток постоянно судачил. Планида у Наташки такая, видать, была, чтобы ее имя у всех на слуху постоянно было.
К этому времени старушка уже выставила на стол угощение в виде мятных пряничков, домашнего шоколадного печенья в белой глазури и вчерашних подогретых на сковородке пирожков с грибами.
– Грибочки свежие, сама собирала. Сморчки называются, слышали про них?
– Слышала, но никогда не пробовала.
– Так вы попробуйте. Деликатес. Раньше-то моя бабка и строчки собирала, но теперь про них говорят, будто бы они ядовитые. Не знаю, правда то или нет, а я их от греха подальше больше в лесу не беру. Да и другие не берут. Зачем рисковать понапрасну?
Мариша попробовала пирожок из темной муки и была вынуждена признать, что ничего вкуснее давно не ела.
– А вы с чайком его! – подхватила старушка. – Или щей вам налить? Щи у нас знатные. Мы капусту по-особому квасим и в подполе храним. Вот уже весна, а у нас капусточка до сих пор хрустит. Налить вам щец?
Но Мариша от щей отказалась.
– Я уже сегодня обедала, спасибо. Вы мне лучше про семью Натальи Гражданки расскажите.
– А что не рассказать, расскажу, – согласилась старушка. – Иван Федорович и Серафима Потаповна давно уже в могиле. Да и Наташка там же.
– Как?! – ахнула Мариша, роняя пирожок из рук. – Вы уже знаете? Откуда? Кто вам сообщил?
– Да что тут не знать-то? Знаю, конечно. Давно это было. Уже года три прошло с тех пор.
– Три года? – пробормотала Мариша. – Вы имеете в виду со дня смерти родителей Наташи?
– Те еще раньше убрались! И хорошо, что померли, похорон хоть дочкиных не увидели.
– Похорон? Каких еще похорон?
– А будто бы вы не знаете! – прошептала пожилая женщина, косясь на внучку. – А ну-ка, Нюшенька, сходи, посмотри, что там у курочек делается.
– Да что у них делается, бабушка? – не поддалась на эту уловку девочка. – Все у них в порядке, у твоих курочек. Яйца, что они снесли, я еще утром собрала.
– Ну, так ты их покорми. Покорми курочек-то!
– И корма я им еще утром насыпала. Ты же сама говоришь, что перекармливать их нельзя.
– Ну, просто взгляни, как у них дела.
– Да я и так знаю, как дела. Сначала ели, а теперь по двору топчутся, перья свои греют. Я лучше к Кольке схожу, можно?!
Судя по плутоватому выражению лица юной хитрули, ходить к Кольке ей в обычные дни строго воспрещалось. Но сейчас бабушка, охваченная желанием посплетничать без помех, была готова на очень многое. И умненькая внучка это живо смекнула.
– Так можно, бабуля? – протянула она. – Можно мне к Коле сходить?
– Ну, иди. Сходи. Только ведите себя прилично. И никаких конфет от его матери не бери!
– Ну, бабуля…
– Я сказала – не бери, – твердо произнесла старушка. – Колькина мама на кладбище работает. Карамельки оттуда приносит.