Рус. Склонный к Силе - стр. 38
И скоро гроза разразилась!
Воспрял герой духом могучим – укусы его не страшили. Ударил по тьме он мечами, богов света тем восхваляя.
Не вынесли жалкие мрази ударов храбрейшего сердца, трусливые были душонки, на дев беззащитных лишь смелы.
Бежали они безоглядно, молясь неутешно Тартару, бежали, как стая дворовых побитых хромающих шавок.
Герой восхвалил благодатных Отцов, что его породили. Отныне над Геей блестящей царить станет Светлая Сила.
Тартара любимцы не будут любить беззащитные стоны, не смогут они наслаждаться своей беззаконною властью.
Герой на защите остался, стеречь весь наш мир от подонков. Незримо следит он за каждым. И имя ему – Справедливость».
Слова Андрея: «Чик в темнице, нам надо срочно возвращаться» – вернули девушку с небес на землю.
– Как – в темнице? – ахнула она. – За что?
Праздник жизни кончился…
К дому Гелинии подъехали в конце первой вечерней четверти. Андрей сидел бы возле ворот еще с утра, но Леон удержал:
– Сказано «во вторую четверть», значит, так и надо. Гелиния – девица серьезная, раз на прием к князю приглашали. Из-за нее Русчик страдает, курица высокородная, – здесь выдержка ему изменила, и он ударил кулаком по стволу гошта. С дерева посыпались созревшие плоды. И новые, и старые жители «Закатного ветерка» молча наблюдали за их падением. Каждый думал о своем, и эти мысли были безрадостны.
В городе только и слышались разговоры о том, как ученик Хранящих пытался убить свою соученицу, и не где-нибудь, а на празднике в честь «малого приема». Хвала богам, стража подоспела. Друзья, разумеется, в это не верили, но то, что Чик сидит из-за Гелинии, – однозначно, к прорицательнице не ходи. Интересно, как будет оправдываться?
Она не оправдывалась. Приняла Леона, Андрея и Грацию, которая со словами: «Вы же с Леоном не боитесь!» – проигнорировала запрет «жениха» идти на эту встречу. Все опасались подвоха, но выхода не видели. В конце концов, их могли взять еще на празднике. Расположились в просторной «гостевой», или «приемной», комнате, и Гелиния, так и не дождавшись приветствия, заговорила первой.
– Слухи в городе – чушь, их распустила сама стража, – старалась говорить спокойно и уверенно, но бледное лицо и бегающие глаза выдавали крайнее волнение.
– А то мы не знали! – ядовито прошипел Андрей.
Леон хмурился, а Грация презрительно сжимала губы.
– Вы не понимаете! – Девушка вскочила, пару раз метнулась по комнате, с длинным выдохом постаралась успокоиться и с гордой осанкой села обратно.
– Да, он в темнице из-за меня, – заявила неестественно-высокомерным тоном, за которым легко читалась досада. – Он защитил меня от убийцы, но стража перепутала. Там была сложная ситуация. Это все. Я… обещаю, что ваш друг в скором времени выйдет на свободу, приложу все усилия, а возможности у меня немалые.
– Госпожа Гелиния, – открыл рот Леон. – Может, расскажешь о… спасении подробней? И насколько велико твое влияние на князя.
– Вы сомневаетесь в моих словах? – В ее голосе слышалось столько искреннего недоумения, что…
Но три пары глаз не купились. Друзья буравили девушку взглядами, не предвещающими ничего хорошего. Гелиния невольно вошла в легкий транс и приступила к созданию «пыльной стены», пожалев, что оставила телохранителей за пределами комнаты.
Оставила из самых благородных побуждений, показывая друзьям Руса, что полностью им доверяет и рассчитывает на их благоразумие. И еще она жутко стыдилась своего поведения в дворцовом парке, в чем боялась признаться даже самой себе, и ей было ужасно неудобно перед спасшим ее Русом и, соответственно, его друзьями. А недавно добавилась страшная злость на князя, от которого вернулась буквально полчетверти назад.