Рунное наследие. Вдыхающая жизнь - стр. 9
Наконец-то отец будет обучать её всем премудростям Вольного клана, передающимся только по мужской линии. И в следующий раз доставать медяки из навоза будут Лисса, Була и вся их остальная компания. А ещё пусть только кто-то попробует хотя бы самую безобидную колкость сказать в сторону Вольного клана – тому мало не покажется.
Мысли в голове Даны пронеслись ярчайшими образами в одно мгновенье. А в другое – она уже лежала, растянувшись на земле в клубах пыли. Второй раз за день. Эйфорию как рукой сняло.
Отец же подошёл к мечу и бережно поднял его, как родную дочь. А на Дану лишь посмотрел своим холодным взглядом и бросил, словно песок в огонь, всего одно слово:
– Восемнадцать.
Угли от кострища в душе Даны ещё тлели, и она пока не собиралась сдаваться:
– Но разве я не дотронулась? Я же прыгнула прямо на тебя – тебе некуда было деваться.
– Никогда не закрывай глаза. Особенно от ощущения победы. Которая ещё не наступила.
Дана и правда зажмурилась. Но это случилось само собой. Как и то, что она преждевременно обрадовалась выигрышу. Объяснять это отцу не хотелось. А вот что действительно хотелось, так это узнать, как же он сумел увернуться от неизбежного контакта с её рукой. О чём она и спросила.
– Это манёвр-приманка. Враг думает, что ты попался. И никуда не денешься. На самом же деле. Ты ждёшь раскрытия врага. Когда ты прыгнула. Я упал на спину. На том же месте. Пропуская тебя над собой. Была бы ты врагом. Я бы ударил. Двумя ногами. Пока ты летела надо мной.
Договорив, Брол прошёл мимо лежащей на земле дочери и направился к дому.
Дана не могла не заметить, с каким трепетом он относится к мечу. И будь тот человеком, она бы подумала, что даже с уважением. Её разозлило это. Нет, дочь почувствовала настоящую ревность к неодушевлённому предмету. Она не смогла сдержаться и выпалила:
– Значит, какая-то железяка тебе дороже меня?
– ? – немой вопрос читался на лице отца, когда он повернулся к Дане.
– Мне ты даже руку не подал, чтобы помочь встать, – тлеющие угли, приправленные огнеопасными чувствами, вспыхнули с новой силой в Дане. – А свой меч поднял так, словно это хрупкий цветок.
– Ты не права. У меча нет рук и ног. У тебя – есть. У него нет выбора. У тебя – есть. Он не может подняться, если упал. Ты – можешь.
Понимая, что ей нечего возразить против железных доводов отца, Дана немного успокоилась и решила убедиться в своих выводах по поводу спора:
– Так что, получается, ты не возьмёшь меня в ученицы?
– Догадливая, – впервые за последние, уже и не известно, сколько дней – а может, и недель – отец её похвалил. Впрочем, Дана понимала, что это была издёвка.
– А может, ты мне дашь ещё несколько попыток? – поинтересовалась она, догадываясь, каким будет ответ.
– Не забывай. Ты проиграла спор.
Брол больше не обернулся к дочери. И не увидел её подавленный вид.
Народ потихоньку расходился, возвращаясь кто к привычному безделью, кто к отложенной работе.
А Дана ещё долго продолжала сидеть на прежнем месте на земле, прокручивая в голове варианты, как она могла бы дотронуться до отца. Дочь так до конца и не поняла, кто он – её отец. Если бы поняла – не пеняла бы на себя.
В мастерстве боя сынам Вольного клана равных в этом городе не было – в чём вскоре и убедились непрошеные гости, считавшие себя самой опасной троицей среди местных бандитов.