Руководство по истреблению вампиров от книжного клуба Южного округа - стр. 5

Кивки слушательниц стали более энергичными. Патриция почувствовала, как ее душа возвращается в тело. Она уселась поудобнее и продолжила:

– Я хотела рассказать вам все о жизни Алана Пэйтона. И почему он написал эту книгу, но все это не отразит глубину этой истории, того, как сильно она тронула меня, как, читая ее, я ощутила неудержимый гнев, что рвался из моей груди. Эта книга, которую понимаешь сердцем – не разумом. Кто-нибудь еще почувствовал нечто подобное?

Все в гостиной согласно закивали.

– Точно так, – поддакнула Слик Пейли. – Точно так.

– Я так горячо сочувствую Южной Африке. – Патриция внезапно вспомнила, что муж Мэри Брэсингтон – банкир, а муж Джоани Витер занимается чем-то на фондовом рынке, следовательно, оба они могли быть инвесторами предприятий Южной Африки. – Но я знаю, что этот вопрос можно рассмотреть с разных сторон, поэтому мне интересно, может, кто-нибудь хочет высказать другую точку зрения? Это будет совершенно в духе романа мистера Пэйтона – поговорить о нем, а не выслушивать лишь мой долгий монолог.

Все активно закивали. Душа окончательно обосновалась в теле Патриции. Она сделала это. Она жива. Марджори прочистила горло.

– Патриция, как ты думаешь, могла бы книга поведать нам что-то об идеях Нельсона Манделы?

– Он явно вдохновил автора на ее создание. Его дух довлеет над всем произведением, хотя здесь он лишь мимолетно упомянут.

– Не думаю, что это так, – сказала Марджори, и Слик тут же перестала кивать. – Где вы видели упоминание о нем? На какой странице?

Душа Патриции вновь начала свое медленное воспарение к небесам. «Прощай, – сказала она. – Прощай, Патриция. Теперь ты сама по себе…»

– Его дух свободы?.. – пролепетала Патриция. – Он витает над каждой страницей?..

– Когда писалась эта книга, Нельсон Мандела был всего лишь студентом юридического факультета и новичком в рядах АНК[9]. Я не уверена, что его дух мог появиться где-либо в этой книге, не говоря уже о каждой странице.

Марджори чуть не просверлила в Патриции дыру ледяными буравчиками своих глаз.

– Ну… – прохрипела Патриция, к этому моменту она была уже мертва, и чувство смерти вызывало у нее сильную сухость во рту. – Его намерения… Мы можем почувствовать это по структуре. Этой книги. Которую прочитали.

– Патриция, – спросила Марджори. – Ты ведь не читала книгу, не так ли?

Время остановилось. Никто не двигался. Патриции хотелось солгать, но годы воспитания заставляли ее оставаться леди.

– Совсем немного.

Марджори испустила душераздирающий вздох, который, казалось, длился целую вечность.

– Где же ты остановилась? – наконец спросила она.

– На первой странице… – пролепетала Патриция и начала торопливо оправдываться: – Простите, я знаю, что подвела вас, но оказалось, что у няни мононуклеоз, мама Картера остановилась у нас в гаражной комнате, а из-под сиденья унитаза выползла змея, и вообще все в этом месяце шло наперекосяк. Я действительно не знаю, что и сказать, кроме как то, что очень и очень извиняюсь.

Все вокруг начала окутывать тьма. В правом ухе раздался пронзительный звук.

– Что ж, – сказала Марджори. – Ты единственная, кто оказался в проигрыше, лишив себя возможности ознакомиться с, пожалуй, одной из самых прекрасных книг мировой литературы. И ты лишила всех нас удовольствия выслушать твое мнение по поводу прочитанного. Но что сделано, то сделано. Кто-нибудь другой хочет вести сегодняшнюю дискуссию? – Сейди Фанч, как черепаха, спряталась в свое платье от Лоры Эшли, Нэнси Фокс принялась трясти головой еще до того, как Марджори закончила свой вопрос, а Каффи Уильямс застыла, словно беспомощный зверек под взглядом грозного хищника. – Кто-нибудь вообще читал книгу этого месяца?