Рухнувшие небеса - стр. 42
Я почувствовала, как меня кто-то сильно трясет за плечи. Грудь сдавило. Я распахнула влажные от слез глаза и, тяжело дыша, уставилась на папу. Он растерянно смотрел на меня. Я вздрогнула, вспомнив, какой сон видела пару секунд назад, и прижала его к себе, рыдая.
Почти каждую неделю меня мучили такие кошмары, и я просто не знала, откуда они брались. Причины могли быть разнообразны. В большей степени, из-за того, что не переставала думать о ней. О ее гибели. Я сильно скучала, и часто раздумывала, почему на самом деле случилась авария, ведь мама являлась отличным водителем и не могла не справиться с управлением. Казалось, тут таилось нечто другое.
– Ты кричала, ангел, – папа обнял меня в ответ, поцеловал в макушку, выдыхая. – Опять кошмар?
– Да, – только удалось выдавить через приступы паники – на секунду показалось, словно я вернулась в тот день, когда папа рассказал о случившемся с мамой.
Он знал о моих кошмарах, поэтому перестал забегать в мою комнату с битой в руках, ожидая наткнуться на грабителя или маньяка, с которым предстоит бороться.
Папа вздохнул, прижимая меня ближе.
– Ничего. Скоро это закончится. Ты просто еще не смирилась.
Я всхлипнула, вытирая слезы и отдаляясь от него. Разве когда-нибудь можно смириться с тем, что родного человека, вырастившего и воспитавшего тебя, больше никогда не будет? Говорят, время – лечит. Не правда. Оно лишь немного приглушает твою внутреннюю боль, которая никогда не уйдет.
– Этого и не будет, пап.
– Я тоже по ней очень скучаю, ангел, – признался он.
Его голос прозвучал тихо и печально.
Я вытерла слезы и уставилась на папу. Кроме него, у меня не осталось никого. Он моя поддержка и опора. После ухода мамы многое изменилось, и если бы не отец, не знаю, как бы я справилась с этим горем.
– Прости меня. За все. Знаю, я не идеальная дочь, о которой ты, наверное, мечтал, но я такая, какая есть. И ты должен меня понимать. Я не прошу, – осеклась, вздыхая, – точнее, уже не буду просить тебя бросать все ради меня одной. Просто знай, что я скучаю по тебе, и бывают дни, когда ты мне очень нужен.
Самое удивительное, что извинилась я, а не он. Как бы гордость ни сжимала меня в своих крепких объятиях, но я сумела высвободиться из них. Надоело ждать от него первых шагов, пора бы уже делать их самой.
Папа не ожидал смены темы и слегка улыбнулся, прижимая меня к себе. Я уткнулась носом в его ночную рубашку – она пахла корицей и порошком.
– И ты меня прости. За мой срыв и… за все. Я буду стараться не задерживаться на работе долго, – его губы оставили на моем лбу поцелуй; я прижалась к папе плотнее. – Представляю, как тебе было одиноко…
– Да. Но я стараюсь не унывать.
– Держись, ангел. Как-нибудь я возьму отпуск, и мы с тобой съездим отдохнуть.
– Как насчет Франции? – Его черная бровь вопросительно взметнулась вверх. – Ты всегда хотела увидеть Эйфелеву башню.
– Звучит неплохо, – я уже представляла наш совместный отдых, улыбаясь во весь рот. – Мама тоже мечтала туда съездить.
Тут мое хорошее настроение мгновенно улетучилось. Папа пробежался рукой по коротким волосам и, увидев мое поникшее лицо, прижал к себе. Я готова была заплакать, вновь вспомнив о маме и о несбывшихся ее мечтах.
– Как думаешь, она в Раю? – Я с надеждой взглянула на папу.
Он робко улыбнулся, смотря мне куда-то за плечо.