Рубин царя змей - стр. 53
– И Ава после этого всего осталась царицей людей и змей? – возмутилась она. – После такого злодеяния?
Торриен понимающе улыбнулся.
– Да. Более того, после смерти ее возвели в ранг богини.
– Что? Это за какие такие заслуги? – не поняла Иллиана.
Торриен пожал плечами.
– Ава раскаялась в содеянном. Всю оставшуюся жизнь она посвятила тому, чтобы загладить свою вину и перед людьми, и перед змеями. И начала с того, что изменила свое имя на Иль-Хайят. Она говорила, что Ава умерла в огне вместе с мужем и остальными невинно убиенными. Ее прежней больше нет. «Иль» – было производным от «Илли», а «Хайят» – со змеиного переводится как «искупление». В прямом смысле это означало что-то вроде: «Прости меня, Илли». Своего рода извинение за содеянное. Все свое личное богатство она раздала семьям погибших жрецов, а те, что обратились нагами, получили собственные земли в центре города и особый статус. Они стали именоваться народом мираев и были неприкосновенны. Змеи, которым повезло не попасть в огонь, стали жить в их садах, ни в чем не нуждаясь. Охранять город им больше не требовалось. А Иль-Хайят собственноручно следила за тем, чтобы исполнялись ее законы и чтобы змеям не наносилось вреда. Собственная жизнь ее больше не интересовала, хотя ради продолжения рода она и родила троих детей. Когда настал час отойти в мир иной, она покрылась рубиновым огнем и исчезла. После этого ее и признали богиней.
– Рубиновым? – переспросила Иллиана.
– Да, – кивнул Торриен. – Рубин с тех пор является священным камнем мираев. А рубиновое пламя – символ правящей династии.
Что-то такое, признаться, Иллиана прежде уже слышала. Она взглянула на храм вдали и впервые обратила внимание на множество розовых искр, светящихся на солнце в стенах здания. Это были настоящие рубины, украшающие священное место.
– Ясно, – проговорила девушка. – Довольно печальная история.
– Да, так и есть, – кивнул мирай. – Кстати, через несколько лет после этой истории у людей появился культ невинно убиенных Илли и Ринея.
Глаза девушки широко распахнулись.
– Так это, выходит, и есть наша Светлейшая чета? Их имена история не сохранила, но легенда гласит, что они сгорели в священном огне, не решившись покинуть друг друга.
Торриен улыбнулся.
– Ну, часть правды в ваших легендах все же есть. Риней именно так и погиб.
В это время мирай опустил голову вслед за Иллианой и обнаружил, что вновь пальцами поглаживает ее колено. – Думаю, нам стоит уйти отсюда, а то я каждый раз забываю, что мы здесь не одни.
По спине девушки прокатилась горячая дрожь.
Обаятельно улыбнувшись, Торриен убрал руку. Затем помог девушке встать и последовал за ней.
Иллиана не противилась, тем более что ее желания все равно вряд ли играли хоть какую-нибудь роль. Сама-то она с удовольствием осталась бы здесь и целовалась с Торриеном до глубокой ночи. Но, признайся она в этом хотя бы себе, наверняка ни к чему хорошему это бы не привело.
Обратно они шли по той же узкой дорожке вдоль кустов и дивных цветов. Иллиана снова рассматривала все вокруг с не меньшим интересом, чем прежде, а Торриен молчал, изредка бросая на нее короткие взгляды.
Чем дальше они уходили от скалы, тем меньше вокруг было растительности. То и дело слева и справа от них вырастали двух и трехэтажные дома из белого камня с желтыми, блестящими на солнце крышами. Черепица на них была уложена таким образом, что казалась немного вогнутой, и заканчивалась водостоками в форме красивых полукруглых завитков. Иллиана догадывалась, что в этих домах на окраине города явно жили простые наги, не знатного происхождения, ведь до центра здесь так далеко. Однако если предположить, что местные жители являлись самым низшим и бедным слоем населения Верхней Шейсары, то страшно было представить, насколько же богата верхушка, живущая неподалеку от дворца.