Розуэлл. Город пришельцев: Изгой. Дикарь - стр. 27
Она использовала рычажок сбоку от микроскопа, чтобы настроить его, а потом посмотрела прямо на Макса. И тут же снова отвела взгляд.
«Она даже не может больше смотреть на меня без этих невероятных усилий».
– Не знаю, что сказать. «Прости» звучит как-то по-дурацки. Но… прости, – сказала Лиз. – И спасибо, что спас мне жизнь.
– Пожалуйста. – Макс отвернулся и проверил лабораторную книгу. – Мы должны сделать набросок и пометить органеллы.
Он достал лист бумаги и подвинул его к Лиз.
– Лучше ты рисуй. Мы оба знаем, что я не справлюсь даже с человечками из палочек.
Лиз снова посмотрела в микроскоп. Она подняла карандаш и нарисовала большой круг, все еще изучая слайд.
– Начни с комплекса Гольджи, – предложил Макс. – Ты видишь его? Он должен быть похож на кучку сдувшихся шариков.
Лиз подвинулась, и локон ее темных волос упал через плечо на рисунок. Макс хотел убрать его, но девушка отшатнулась.
А затем быстро наклонилась и сделала вид, что поправляет обувь.
– Я… я споткнулась, – заикаясь, сказала она. – Каблук все время шатается. И я забываю отнести их в мастерскую. – Желтые пятна в ее ауре расширились и практически полностью поглотили янтарный цвет.
Макс знал, что она лжет. Лиз не споткнулась, а отшатнулась, потому что не могла позволить ему прикоснуться даже к локону ее волос. «Мы оба можем вести себя так, словно все нормально, – подумал он. – Мы оба можем говорить правильные вещи. Но ничто между нами больше не будет прежним. Лиз меня боится».
Глава 6
– Так в каком настроении эль хефе[3] сегодня? – спросила Лиз Стэна, повара в кафе «Крушение».
Стэн взял по лопаточке в каждую руку и подбросил два бургера идеально синхронно.
– Босс слушал «Мертвых» весь день, – ответил он.
– Круто. – Лиз и все остальные в кафе «Крушение» могли определить настроение мистера Ортеко по музыке, которую он слушал. Лучше, чем Grateful Dead, по музыкальной шкале настроения отца быть не могло.
Лиз поспешила в его кабинет. Она не могла не улыбнуться, увидев небольшое пивное брюшко папы, упиравшееся в яркую футболку хиппи.
– Думаю, в твой день рождения мне придется заменить футболку другой, побольше. Знаешь, поедание мороженого Cherry Garcia – не единственный способ выразить любовь к Джерри, – поддразнила она.
– Не единственный, но лучший, – ответил папа. – И даже не думай заменять эту футболку другой. Я купил ее на концерте, на котором ты была зачата. Группа дяди Джона…
Лиз закрыла уши руками.
– Я больше ничего не хочу слышать, спасибо.
Ее не интересовали детали сексуальной жизни родителей.
Отец рассмеялся:
– А что ты вообще здесь делаешь? Ты же сегодня не работаешь.
Лиз опустила руки.
– Мне нужно поговорить с тобой о чем-то важном.
Его лицо стало серьезным.
– Что-то в школе?
– Нет, это не связано со школой, – вздохнула Лиз. – Почему ты все время думаешь, будто что-то случилось в школе?
Иногда Лиз хотелось откинуть голову и закричать: «Я не Роза!»
Потому что в этом и было дело: в Розе. Она умерла почти пять лет назад, но во многом все еще являлась важным членом семьи Лиз. Она существовала в тех вещах, которые они говорили друг другу, и в том, о чем не вспоминали.
Лиз точно знала, почему отец все время переживал из-за школы. За год до смерти Розы ее оценки начали ухудшаться. Родители Лиз наняли для сестры репетитора, но не поняли, что оценки были лишь крошечной частью ее проблем.