Рождественский экспресс - стр. 5
По пути домой с фронтов Второй мировой в 1945-м отец Тома проходил через этот украшенный в романском стиле транспортный терминал. Теперь, когда Лэнгдон-младший прогуливался по уставленным многочисленными скульптурами мраморным залам, он представлял себя на месте отца: возвращающимся к мирной гражданской жизни после того, как помог спасти мир от тирании, будучи вооруженным только винтовкой и собственной храбростью. Казалось символичным, что его путешествие начнется там же, где отец закончил одну жизнь и начал другую, пройдя через этот портал. Сыну оставалось надеяться, что он добьется не меньшего.
Несколько минут Том разглядывал гигантскую модель рождественского поезда в западном крыле главного зала. Там толпилось множество детей и взрослых, явно заинтригованных маленькими творениями из металла, которые разъезжали вокруг тщательно выполненных моделей городов и по миниатюрной стране в целом. У поездов был какой-то магнетизм, притягивающий и вызывающий ностальгию даже у тех американцев, которые никогда на них не ездили. И, захваченный этим настроением, Том улыбался, глядя, как крошечные вагоны бегают по крошечным рельсам.
Поезд должен был вскоре отбыть, так что он направился в зону посадки. Хотя на некоторых станциях с недавних пор начали практиковать досмотр багажа, пассажир по-прежнему мог прибыть буквально в последнюю минуту и все равно успеть сесть. Тут не было ни пропускных пунктов, ни назойливых детекторов, ни бессмысленных вопросов вроде «а не предлагал ли вам незнакомец в мужском туалете пронести в сумке термоядерное взрывное устройство?», – как будто вы сами не сообщили бы о подобном происшествии. Можно было просто садиться и ехать. В современном мире, полном бесконечных ограничений, такая простота не могла не радовать.
Том уселся в зале ожидания и стал разглядывать других пассажиров. Когда он ехал в Нью-Йорк поездом «Асела», практически все ожидающие посадки были бизнесменами, модно одетыми и с соответствующими аксессуарами: сотовыми, смартфонами «Блэкберри», КПК «Палм Пайлот», ноутбуками, наушниками, лазерными указками и прочими гаджетами. У этих людей была конкретная цель, они торопились, и, когда двери открылись для пассажиров, они хлынули туда потоком. С Тома чуть не сорвали одежду лишь потому, что он устремился внутрь недостаточно поспешно. Какая-то крошечная, но решительно настроенная гендиректриса так яростно на него наседала, как будто он был замаскированным преступником, а ее единственной целью в жизни было его разоблачение.
Ждать «Кэп» собралась более пестрая компания. Тут были и белые, и афроамериканцы, и индейцы, и мусульмане в традиционных одеяниях, и американцы азиатского происхождения – прекрасный пример разнообразия рас и национальностей, причем мужчин и женщин было примерно поровну.
Симпатичная молодая парочка по соседству с Томом пила кока-колу «лайт» и держалась за руки, выглядя крайне взволнованной. Возможно, оба впервые оказались вдали от дома. Лэнгдон столько путешествовал с юных лет, что мог понять их беспокойство. Сидящий рядом с парочкой пожилой священнослужитель отдыхал, положив ноги на свою сумку.
Напротив священника сидела хрупкого телосложения женщина с острыми, почти геометрическими чертами лица. Определить ее возраст мешал многократно обернутый вокруг головы – почти как тюрбан – длинный разноцветный шарф. Обута она была в деревянные туфли размером с тридцатифунтовые гантели. На соседнем с ней кресле были разложены карты Таро, которые женщина внимательно рассматривала. Любого прохожего она одаряла взглядом «я знаю о тебе все». Это несколько нервировало. Как-то на Виргинских островах Тому гадал по руке один старик. Он наобещал ему долгую жизнь, кучу детей, любящую жену, счастье и успех. Лэнгдона часто посещала мысль, что неплохо бы отыскать этого лжеца и потребовать обратно деньги.