Рождественские письма - стр. 18

– Мой папа – капитан команды игроков в боулинг, – сказала она.

Уин кивнул.

– Мои родители были хиппи. – Он улыбнулся. – Истинные, непримиримые хиппи.

– Как в век Водолея, свободная любовь и все такое прочее?

Это многое объясняет, подумала она. Очевидно, сам Уин воспитывался без запретов и границ и вырос успешным и даже ответственным взрослым человеком. И возомнил, будто то же самое произойдет с любым ребенком, которого станут воспитывать подобным образом.

Уин снова кивнул:

– Отец разбогател, когда получил патент на свой воск для досок для серфинга. Слышали когда-нибудь о «Воске Макса»?

Он отпил глоток чудесного, выдержанного Пино Гриджо[4].

К.О. последовала его примеру, смакуя каждый глоток.

– Я сам придумал себе имя, когда мне исполнилось десять, – пробормотал он.

Едва ли стоило говорить о том, что он вел беспорядочную жизнь.

– А почему вы выбрали имя Уин? – спросила К.О., поскольку это имя казалось ей необычным.

– Это девичья фамилия моей матери.

– Мне нравится это имя.

– Кэтрин – красивое имя, – заметил он. – Красивое имя для красивой женщины.

Если он не перестанет так на нее смотреть, К.О. вот-вот растает. Этот романтический напор был гораздо мощнее, чем что-либо, испытанное ею раньше. Она не была готова к тому, чтобы ей понравился Уин, а уже чувствовала, что почти влюбилась в этого сына хиппи. Пытаясь рассеять его чары, она заставила себя отвести взгляд.

– А где вы жили в детстве? – спросила она, когда торжественно подали главное блюдо: жареные морские гребешки с диким рисом и крошечными кочанчиками брюссельской капусты и еще более миниатюрными луковичками.

– В Калифорнии, – ответил он. – Я учился в Беркли.

– А я жила обычной жизнью, – заметила К.О., и, попробовав первый кусочек, замерла от восторга. – Обычная семья, сестра, родители. Я училась на медицинского фонотиписта[5], поработала немного, а потом вернулась в колледж. У меня есть диплом специалиста по PR, но в настоящее время я работаю дома в качестве фонотиписта и ищу работу с полной занятостью. Мне хотелось бы попробовать себя в журналистике, но такую работу найти нелегко, да и платят не так уж много. – Она закрыла глаза. – Ммм. Никогда не пробовала ничего вкуснее. – И ее слова относились не только к еде.

Уин улыбнулся:

– Я тоже. – Помолчав немного, он спросил: – Твоя сестра замужем и у нее есть дети?

– Близнецы Зоуи и Зара. Я их крестная. – Когда разговор зашел о близнецах, она заметно оживилась, рассказывая ему историю за историей. – Они восхитительные девочки, – в конце концов призналась К.О.

Принесли десерт. Необычное клюквенное крем-брюле и две чашечки изысканного кофе.

– Вы любите детей? – поинтересовался Уин, когда они почти доели десерт.

– О да, – откликнулась К.О. и уточнила: – Особенно хорошо воспитанных детей.

Он вскинул брови.

Заметив, как легко можно сбиться с правильного пути, она сказала:

– Мне кажется, нам стоит избегать разговора о детях.

– Согласен.

Лицо Уина оставалось доброжелательным, и К.О. поняла, что он нисколько не обиделся.

И хотя они провели в ресторане два с половиной часа, К.О. совсем не хотелось уходить. Уин обворожил ее. Его рассказы о жизни в общине, увлекательных занятиях серфингом, в том числе и история с акулой, на которую он совершенно случайно наткнулся у побережья Австралии, и его многочисленные путешествия – все это увлекло ее.