Рожаю! Записки сумасшедшей мамочки - стр. 34
Уже прошло несколько лет, а я до сих пор удивляюсь, как нам повезло. Вы знаете, сколько сейчас стоит такой участок в 30 км от Москвы? За каких-то несколько лет цена удесятерилась!
Господи, какая удача, что я так вовремя взялась за проект «Ближняя дача», как же все-таки здорово, что мама согласилась почти сразу, а не через год, когда цены полетели вверх!
Мужской взгляд. Действительно, решение о покупке нового участка и строительстве дома было очень своевременным. Резонно посчитав, что теще еще жить да радоваться, мы раскрутили ее на последнюю заначку и купили участок. Сейчас на этом месте за те же деньги можно приобрести только одну сотку... Потом мы заливали фундамент, затем поднимали «коробочку» и т. д. Это история для отдельной книги.
Мальчик или девочка?
...К моменту нашей исторической покупки уже пошел второй месяц, как я сидела на больничном. Вообще, по правилам, принятым в медицинском мире, врач имеет право выдавать бюллетень максимум на 10 дней, потом может продлевать его еще в течение двух декад, но только с согласия заведующего отделением (в моем случае – заведующей консультацией). Если же больной настолько плох, что требуется еще подержать его дома, тогда назначается КЭК. Это специальная комиссия во главе с главврачом, которая проверяет, не симулирует ли пациент и не в сговоре ли с ним его доктор, и потом выносит окончательный вердикт.
В начале сентября первый – самый ответственный – триместр моего «интересного положения» подошел к концу и, по большому счету, ничего не мешало мне продолжить трудовую деятельность. Но у Анны Мамедовны были свои планы на этот счет. Она и слышать ничего не хотела о моем возвращении к активной жизни и отправила меня на КЭК.
Предварительно, в медицинской карте были красочно описаны ужасы моего состояния, как то: непрекращающаяся угроза выкидыша и сопутствующие ей симптомы, жуткий токсикоз и пр. Да после таких записей меня надо было хватать в охапку и с воем сирен везти в больницу. Но и тут все было «продумано». В конце «диагноза» стояла сакраментальная фраза – «от госпитализации отказывается», которая снимала все вопросы.
На КЭК идти страшно не хотелось, но куда деваться? Стерев помаду с губ и сделав страдальческое лицо, я поплелась в поликлинику к главному врачу. Тот сурово спросил, почему я, такая легкомысленная и несознательная, отказываюсь от госпитализации, услышал невнятный ответ про «до#ма и стены помогают» и благосклонно продлил мой больничный.
Пришлось еще четыре недели проваляться дома. Но это было уже совсем другое «валяние»! Книги серии «Мировой бестселлер» были заброшены, сериалы – забыты. А я с упоением листала журналы с планами загородных домов – искала подходящий для нас проект. Мы же начинали «стройку века»!
Я была взволнована, увлечена, вдохновлена. Я вновь почувствовала вкус к жизни. И была готова свернуть горы.
Уже потом я поняла, что в этой жизни ничего не бывает случайным. Или ненужным. Или лишним. Да, за эти два месяца я сбилась с привычного ритма и тяжело переживала, что тихо плетусь по обочине, а не лечу во весь опор, как все вокруг. Но, с другой стороны, это время «домашнего сидения», наверное, было мне дано не только для того, чтобы мой малыш правильно развивался в утробе. Но и для того, чтобы я задумалась о важном, переключилась, сменила ориентиры, дописала диссертацию, наконец.