Розалинда. Морские рассказы - стр. 9
Орлов был классным оператором, но с техникой не дружил. На самодельной «вибре» он выдавал запредельную скорость и как заяц на барабане, стучал по клавишам пишущей машинки. Впоследствии эту способность он использует, помогая комиссару писать доносы.
С «железом» у начальника было хуже. При любой неисправности, Никитич первым делом начинал трясти аппарат или стучать по нему кулаком. Модулятор «Дона» он обычно воспитывал пинками.
Тем не менее, я был благодарен начальнику – он не корил меня за малую скорость передачи и всегда выручал, если береговые операторы возмущенно стучали: «QRQ» или «QRZ ШРМ». На языке радистов это означает: «Передавай быстрее или позови начальника!» Меня это сильно било по самолюбию.
После швартовки у начальника было два занятия. Первое дело – сколачивать деревянные ящики для цветов. В них докторина высаживала экзотические растения, выкопанные тут же, у забора. Второе – оказывать дружескую помощь коллегам с одесского парохода «Коммунист». Там ремонтировали радиолокатор. Утром с «Коммуниста» прибегал радист:
– Никитич, без вас не получается, без вас – никуда!
На «Коммунисте» работал кондиционер и к обеду там собирались три-четыре начальника с соседних пароходов. После консилиума Никитич приползал едва живой. Утром он болел и жалобно стонал: «Всё, сегодня не пойду… сколько можно?» Тут же появлялся гонец с одессита: «Никитич, без вас – никак!»
К неисправности чужого радара добавилась ещё одна проблема. Повариха, Оля Балиж, однажды побывала на «Коммунисте» и насмерть влюбилась в ихнего начальника. Я его видел. Крепкий сибирский парень с крупным носом и щегольской бородкой. А поскольку женщинам запрещалось гулять в одиночку, Ольга выбрала сопровождающим моего начальника. Оля приходила в радиорубку, грела бедром косяк и жалобно скулила:
– Никитич, ну пойдем…
У неё были влажные коровьи глаза.
– Не пойду! – верещал начальник. – Сильно занят! Блинд у меня, блинд!.
– Ну… так сразу и выражаться, – обижалась девушка, – пойдем, Никитич…
Блинд – от английского blind – слепой. Означает приём радиограмм без подтверждения. Во Вьетнаме передатчики выключали и опечатывали и мы принимали депеши методом быстродействия, по расписанию.
Я выручал бедную женщину:
– Гуляйте, Никитич, – говорю, – я за вас поблиндую.
Ольга задохнулась от радости:
– Вот-вот, пусть Андрюха вас заменит. Всё равно бьёт баклуши целыми днями.
– Не баклуши, а хреном груши, – поправил её начальник. – Это, как говорят в Одессе, две большие разницы.
Довольный своей остротой, начальник смягчился:
– Ладно, жди меня на трапе. С тебя рюмка «тропикана».
– Будет, Никитич, будет! – подпрыгнула Ольга и поцеловала меня в затылок.
Я-то тут при чём?!
Однажды, начальник вернулся из эскорта злой и с порога заверещал:
– Шлюха! Бл… Потаскуха!
– Об чём это вы, Никитич?
– Привёл эту сучку на случку, – заговорил стихами Орлов. – А начальник в отлучке. Пока искал клиента, её уже чиф прихватил. Шлюха, проститутка!
– Вам-то что, – успокаивал я шефа, – лишь бы человек был хороший. Детей не все любят, но сам процесс…
А в общем, мы неплохо ладили с начальником и где-то дополняли друг друга.
Пароход «Либертос»
Суда типа «Либерти» строили в Штатах во время войны. Клепали их буквально за три недели. Грузили ленд-лизовскими товарами и отправляли через Атлантику в составе конвоев. Пароходы были рассчитаны на один рейс, но прослужили у нас, в Союзе, более тридцати лет. На баке, корме и крыльях ещё остались фундаменты от спаренных «Эрликонов».