Роза песков - стр. 25
Наталья злилась, срывала свое раздражение на служанке, без конца гоняя ее с дурацкими поручениями.
-- Не такого цвета хочу! Желтые хочу! -- Моя сунехи, талпаны уже все отцвели, и желтые отцвели и красные отцвели. Только аргисы еще цветут, но они не бывают желтыми, сунехи. Чем же тебе этот букет не хорош?!
-- А мне все равно! Иди и где хочешь найди!
Но больше, чем на двадцать-тридцать минут служанка не уходила, плакала и клялась святой Эриной, что хоть всю степь обойди, а желтых талпанов не найти.
Помощь пришла откуда не ждали. Наталья шла в туалет в сопровождении несущей «зонтик» от солнца Хуш и молчащих рабов, когда от одной из юрт ее окликнул звонкий детский голос.
-- Эй, Нариз! А ведь я тогда выиграл.
Наталья резко обернулась и увидела худенького подростка, узкоглазого, смуглого, бритого налысо и ростом всего на пару сантиметров ниже нее. На левом виске оставлена длинная прядь черных волос, сплетенная в тонкую косичку. Кончик косички оттягивала какая-то золотая бляшка, похожая на те, что украшали бороду отца Нариз.
Она смотрела на приближающегося мальчика, который остановился шагах в трех, и совершенно не понимала, что ему ответить.
Хуш и сейчас кинулась выручать свою ненаглядную сунехи. Вплотную подойдя со спины и жарко дыша ей в ухо резким запахом чеснока, он зашептала:
-- Это твой младший брат, сунехи, второй сын Ай-Жамы. Айнур сыновей любит, не дерзи ему, сунехи. Поклонись, почтение окажи.
И после крошечной паузы дошептала:
-- Гуруз зовут, значит «долгожданный».
Странно все-таки устроена человеческая память, то что имя Гуруз значит «долгожданный», Наталья Леонидовна вспомнила при произнесении слова, а вот факт наличия брата, его лицо, привычки, отношение к сестре в голове не сохранились. Но это был шанс! Это был именно тот шанс, в который Наталья собиралась вцепиться зубами.
Немного помолчав, Наталья ответила:
-- Когда выиграл? Когда я с коня упала и чуть не убилась? Тоже мне, выиграл он!
Мальчишка растерялся и начал оправдываться:
-- Но я же не виноват, я впереди был. Это ты сама с конем не совладала!
Однако, Наталье нужна была ссора – прилюдная ссора, о которой знали бы люди, при этом – не слишком сильная. Поэтому она продолжала подначивать подростка.
-- Я бы и сейчас тебя обогнала! Пользуешься тем, что отец запретил мне к коням подходить. Да и не верю я, что ты тогда впереди был. Не мог такой малыш меня обогнать!
При слове «малыш» мальчишка вспыхнул, отскочил от нее подальше.
-- Ай-йя! Говорил мне Сарджан – с девчонками не связывайся! Ты вообще позор семьи! Все говорят, что как упала с лошади – дурочкой стала!
Ласковая рука Барджан айнура прихватила мальчишку за ухо. Наталья даже не заметила, как он показался из юрты своей старшей жены и теперь, тряся сына, тихо выговаривал ему:
-- Если ты, щенок бестолковый еще раз такую глупость скажешь, на все лето в пастухи сошлю. -- Отец, она сама дразнится! Она первая начала! -- Ступай в юрту, недоумок!
Отец отпустил покрасневшее ухо, и Гуруз, всхлипнув и потирая больное место, исчез за круглым боком юрты. Барджан айнур, хмурясь, смотрел на дочь.
Наталья Леонидовна испуганно молчала, потупив глаза, и дышала через раз. Кто его знает, самодура? Как он решит наказать ее?
Однако, наказывать отец не стал никак. Недовольно посопев, он буркнул: