Роза чёрного рыцаря - стр. 12
Она прислонилась лбом к двери, на несколько секунд закрыла глаза. Сегодня начинается один из сложных рейсов – с пассажирами на борту. Радовало лишь, что она встретит среди них старого друга. Живые грузы болтливы, своевольны и всегда оценивают её – женщину-капитана. Люди встречают по внешности, и тут не повезло – слишком смазливая, и за счёт кукольного лица Амели казалась моложе своих двадцати пяти. В особо тяжёлые рейсы она даже завидовала Гарпии Грейс, капитану «Летучего кита», у той не было подобных проблем. Высоченная, статная, с изъеденным оспой лицом, она только поглядит из-под своих белобрысых ресниц, как разговорчики смолкают и больше не возникают. Иногда Амели хотелось быть в этой внушительной шкуре. Она проводила свободное время, укрепляя тело, стремилась стать уверенней и весомей, чтобы пассажиры не смотрели снисходительно – особенно консервативные женщины, коих, слава ветрам, на борт заносило редко.
Амели вышла на открытую верхнюю палубу. «Северный ветер» походил на морские парусники, только место парусов занимали наполненные летучим газом баллоны, покрытые единой оболочкой. Она подошла к борту и улыбнулась, глядя на горизонт. Сложная ночь осталась в прошлом, занимался рассвет. Первые лучи уже касались потрёпанной тёмно-серой ткани оболочки, но на досках палубы ещё лежала глубокая тень.
– К исходу долгой ночи так близок стал рассвет, что можно день потрогать, и страха больше нет, – шепнула Амели одно из любимых и близких ей стихотворений, и погладила гладкое дерево борта. Она поёжилась от прохлады, но была ей рада. Жаркое пролетел мимо, чиркнув хвостом по голове, и устремился на простор, размять крылья. К сожалению, эта дерзкая птица всегда возвращалась.
Золотисто-розовые лучи подсветили самую высокую точку Драконвиля – золотой шпиль Академии волшебных искусств, – разогнали тени в порту для дирижаблей. По сути, порт – обычное поле на окраине города, где без проблем могли разместиться сразу десяток грузовых дирижаблей с их необъятными баллонами, и даже маневрировать. Трава здесь росла неровными лоскутами под индивидуальными швартовочными местами и между ними, а всё остальное было вытоптано грузчиками. Помимо «Северного ветра», погрузку ожидал ещё один дирижабль – более современной модели, роскошный, серебристый, с баллоном, похожим на толстую сигару, и закрытой от всех ветров гондолой с множеством иллюминаторов. Это же Драконвиль, сюда прилетали по делам богачи.
Команда уже вернулась, их весёлые смешки были музыкой для капитана: если люди довольны увольнением, то и рейс проходит легче. Совсем скоро они примут пассажиров и груз, она обнимет Прохвоста, а затем они снимутся с якоря, и вновь спокойствие неба спасёт её от тревоги и кошмара.
– Золотко, ты снова плохо спала? – раздался за спиной хрипловатый голос Молли. – Может тёплого молока на ночь?
Так с капитаном могла разговаривать лишь женщина, фактически заменившая ей родню – грузная повариха «Северного ветра». Рыжая ирландка с блёклыми зелёными глазами, редкими бровями и ресницами, смешливыми морщинками в уголках глаз. Она всегда добродушно улыбалась и напевала в камбузе задорные ирландские мотивы. При этом её считали грозой всего судна: с этой же улыбкой она могла стукнуть поварёшкой по хребтине. Уважали её как почтенную матрону, несмотря на то, что ей было всего-то сорок лет.