Ровно в шесть двадцать - стр. 9
Стрелку наконец перевели, и поезд тронулся с места.
Скоро Дивайн окажется дома. От вокзала он всегда шел пешком, ложился спать, а поутру вставал ни свет ни заря. Делал тренировку почти каждый день с тех пор, как ушел в отставку. Принимал душ, съедал завтрак и с восходом солнца отправлялся на станцию. Хорошо, что завтра суббота. Последний рабочий день – и выходной.
Однако его планам не суждено было сбыться.
Глава 5
– Мистер Дивайн? Трэвис Дивайн?
Он оглянулся. Из припаркованной возле вокзала машины вылезал мужчина.
– Да?
Незнакомец подошел ближе. Темнокожий, примерно одного роста с Дивайном, только худощавее, лет сорока пяти или чуть старше, с лысиной и морщинами на лбу. Одет в темно-синий костюм, неплохо сидевший по фигуре, на ногах – черные ботинки с резиновой подошвой. Он, словно фокусник, достал из ниоткуда значок и корочку в визитнице.
– Детектив Карл Хэнкок, полиция Нью-Йорка.
Дивайн напрягся.
– Что случилось?
– Пройдемте в машину. Надо поговорить.
– О чем?
– А то вы сами не знаете? О Саре Юс, конечно. Или вы не слышали о ее смерти?
Дивайну не нравилось, как ведет себя полицейский: чересчур напористо и предвзято. Карие глаза, хорошо различимые в свете уличных фонарей, внимательно и с явным подозрением разглядывали Дивайна.
– Слышал. Как и вся фирма, разумеется.
– Отлично. Пройдемте, сэр. Это ненадолго.
Полицейские всегда так говорят. Не успеешь оглянуться, как тебя упрячут за решетку до конца дней.
Дивайн сел на пассажирское сиденье автомобиля. В салоне стоял удушающий запах давно пролитого кофе и висела густая завеса сигаретного дыма.
Хэнкок опустил стекло и сказал:
– Извините. Я не курю и не пью кофе, машина не моя. Нам запрещают курить в салоне, но мало кто слушает. Приходится брать что есть в гараже. Бюджет полиции сильно урезали. Вряд ли в ближайшие десять лет нам купят новые машины. Каждый раз после дежурства сдаю одежду в химчистку.
– Ничего страшного. Случалось нюхать ароматы и похуже.
– В Афганистане небось или в Ираке? Верно, капитан Дивайн?
Дивайну не нравилось, что полиция Нью-Йорка проявляет к нему интерес. Получается, они успели навести о нем справки.
– Бывший капитан. И я говорил про городские пабы, где воняет хуже, чем в том же Ираке.
– У вас два ранения. А на вид вы вроде целый.
– Ага, внешне незаметно.
– Серьезно? Вас что, контузило?!
Хэнкок переменился в лице и постучал себя пальцем по виску.
– Нет, с головой у меня все в порядке. – Дивайн задрал штанину, обнажив толстый, затвердевший шрам, который, словно щупальца кальмара, обвивал икру с обеих сторон. – Если хотели видеть результат подрыва мины, глядите.
Хэнкок взглянул на старую рану и покачал головой.
– Черт, больно, наверное, было?
– Не сразу. При взрыве меня вырубило. Ничего толком не почувствовал. Но вот когда очнулся, то проняло. Хвала господу за морфин. – Он опустил штанину. – Вы, кажется, хотели спросить про Сару Юс?
Полицейский вытащил блокнот.
– Вы были с ней знакомы?
– Да.
– Откуда? – уточнил Хэнкок.
– Мы вместе работали в «Коул и Панч». Вы и сами знаете.
– Как хорошо вы были знакомы?
– Познакомились на корпоративе. Иногда ходили всем отделом в бар, пару раз поужинали, но потом испытательный срок закончился, и нас припахали, как волов. В моей группе стажеров она была куратором.
– Какое впечатление производила?