Россия, которой не было. Гвардейское столетие - стр. 50
Чтобы отвести от себя угрозу, они были готовы на все!
Теперь возле Екатерины есть люди, на которых она может полагаться в любом деле. В первую очередь это – братья Орловы, Григорий, Алексей, Иван, Федор и Владимир. Григорий – давно уже любовник Екатерины, но суть не в том. Им просто нечего терять. Имение отца они продали, денежки давным-давно прокутили, в кредит им больше не дает ни одна собака, и спасает лишь карточная игра. Сущие пролетарии, право. Терять им нечего, кроме своих цепей, а вот приобрести они могут при удаче… Ну не весь мир, но достаточно!
Григория Екатерина посредством хитрых маневров продвинула в цальмейстеры – казначеи артиллерийского ведомства. Отныне в его руках – немаленькие казенные суммы, из которых он прикармливает гвардию. Он уже обработал два батальона Измайловского полка, чей командир Кирилл Разумовский уже на стороне заговорщиков. Этого вроде бы мало, но, в конце концов, Елизавете хватило трехсот штыков, а Миниху – и вовсе восьмидесяти гренадер…
Они готовы ко всему!
Господин капитан
Отклонившись от главной темы, рассмотрим подробно жизнь и ухищрения Андрея Тимофеевича Болотова, описанные им самим. Возможно, кто-то потом и скажет, что этого трусишку и прохвоста никак нельзя считать типичным представителем офицерства того времени. И будет, наверное, прав. Но все равно, других столь подробных и обширных офицерских мемуаров тех лет в нашем распоряжении попросту нет…
Так вот, то, что Болотов писал о якобы «неожиданном» для него известии о перевороте в Петербурге, – брехня чистой воды! Все он прекрасно знал заранее. Оттого и смылся из северной столицы…
В Санкт-Петербурге Болотов был адъютантом при генерале Корфе. Это не просто генерал – генерал-полицмейстер, глава столичной полиции, располагавший многочисленной агентурой. К нему задолго до мятежа стекалась обстоятельная и подробная информация о том, что затевается. Как ни изворачивается Болотов, как ни старается подробно описывать «ропот на государя» и якобы «негодование всенародное» по поводу всех дел и поступков Петра, сегодня, анализируя его долгий, подробный рассказ о последних неделях перед бунтом, ясно: Болотов был прекрасно знаком с донесениями, а не абстрактным «ропотом». Он и его сослуживцы начинают задумываться о своем будущем.
«Все вместе говаривали и рассуждали мы о своих тогдашних обстоятельствах и начинали опасаться, чтоб не сделалось вскоре бунта и возмущения, а особливо от огорченной до крайности гвардии. Мысли о сем тем более всех нас тревожили, смущали и озабочивали, что мы опасались, чтоб нам при таком случае не претерпеть бы и самим чего-нибудь. “Сохрани бог, ежели что действительно произойдет”, – говаривали мы не один раз между собою, – то генералу нашему трудно будет тогда уцелеть. Все почитают его любимцем государевым, хотя он и далеко не в такой милости у него, как другие; но разбирают ли при таких случаях? И боже сохрани, ежели сделается с ним что-нибудь дурное, то берегись и мы все, при нем живущие! Сочтут и нас во всем соучастниками, и чтоб не пострадать нам всем тогда ни за Христа, ни за Богородицу и не погибнуть бы невозвратно».
Между прочим, эти унылые беседы ведут не дворцовые пажи, а офицеры столичной полиции, в чьи обязанности как раз и входит, в том числе, противодействовать любым мятежам! Но озабочены они в первую очередь своим драгоценным будущим.