Россия из глубин веков и сегодня. Политическое, экономическое и духовное становление - стр. 18

После смерти Бориса созвали войско приводить к присяге сыну Бориса Годунова, но рязанские дворяне Ляпуновы высказались за Дмитрия Ивановича. Войско перешло на сторону Дмитрия, семью Годунова арестовали и присягнули Дмитрию Ивановичу (Лжедмитрию первому).

После первого самозванца на престол вступил князь В. И. Шуйский – заговорщик, хитрый человек, «прошедший огонь и воду». Целуя крест никого не предавать, на самом деле всё делал наоборот. Его признали царем келейно немногие сторонники из большого титулованного боярства. Чтобы поднять свой авторитет, он хотел делиться своей властью с Думой. Царь различал два вида судов: суд царя с Думой и единоличный суд царя. Он обязуется «без вины опалы своей не класти», дал такой обет, которого потом не исполнял. Шуйский призывал к участию в своей царской судной расправе не боярскую Думу, исконную сотрудницу прошлых царей, а земский Собор, изредка созываемый для обсуждения чрезвычайных вопросов Государства. Но, все-таки он был царем боярским.

Это был первый опыт установления государственного порядка на основе формально ограниченной верховной власти боярства. Как правящий класс, в продолжении смуты боярство не было единодушным. Оно разделилось на два лагеря. Один из них поддерживал самозванство. Во имя этого против Шуйского в 1606 году поднялись Северная земля и заокские города с Путивлем, Тулой и Рязанью при согласии поставить во главе русского Государства «тушинского вора».

В договоре русского посольства во главе с князем Салтыковым с польским королем Сигизмундом впервые были отражены личные свободы каждого подданного России от произвола власти. Все судятся по Закону, никто не наказывается без суда, вина за вину преступников не падает на его родственников, не ведет к конфискации всего имущества. Здесь же указано больших чинов без вины не понижать, а малочиновных возвышать по заслугам. Никого не отводить от христианской веры.

Войско царя, высланное против польского короля Сигизмунда, было разбито, а царь Василий Шуйский был боярами свергнут с престола и пострижен в монахи. Временным правителем стала боярская Дума. Москва же присягнула сыну Сигизмунда.

Прежде, чем ополченцы из провинциальных служилых людей Рязани и других городов подошли к Москве с целью спасения её от поляков, последние сожгли Москву и укрылись в Кремле и Китай-городе. В смуту кроме дворян было вовлечено и простонародье. Впоследствии оно враждебно относилось как к дворянству, так и к боярству.

Казацкие и польские отряды заставили, наконец, враждующие классы того Российского общества объединиться не во имя какого-либо государственного порядка, а во имя национальной, религиозной и простой гражданственной безопасности. Смута, питавшаяся рознью классов земского общества, прекратилась, отмечает Ключевский, борьбой всего земского общества с вмещавшимися во внутреннюю усобицу сторонними силами, противоземской и чужеродной.

Пришлось выбирать царя земским собором, что вызывало сомнение и тревогу. Соборное избрание царем Михаила Романова было подготовлено и поддержано на соборе и в народе, с активным участием родни Романовых. Главным же были давление казацкой силы и негласное дознание в народе, а также фамильная популярность. Этот род принадлежал к любимой тогда боярской фамилии. Романовы – незадолго до этого обособившийся род Кошкиных. Еще при Иване Калите выехал в Москву из «прусской земли» знатный человек, которого в Москве прозвали Андреем Ивановичем Кобылой. Он стал видным московским боярином. От пятого сына его, Федора Кошки, и пошел «Кошкин род». Эта была единственная нетитулованная боярская фамилия, которая не потонула среди других.