Россия HELL - стр. 4
– Извини. Мне нечего тебе сказать.
Викентьев вздохнул.
– Твой выбор, – он кивнул Багору. – Действуй.
Багор переместился в сторону и рывком содрал с девчонки юбку. Девчонка заверещала, дрыгая ногами.
Мастерс рванулся к ней.
– Эй! Что вы делаете?!
– Ничего особенного, – Викентьев пожал плечами. – Полагаю, твоя дочурка в колледже к этому уже привыкла.
Багор, продолжая вдавливать голову девчонки в столешницу, коленом раздвинул ей ноги и дернул ремень.
– Немедленно прекратите! – Мастерс вновь попытался встать, но удар в ухо усадил его на место.
– Зачем? Это представление для тебя. Наслаждайся.
Багор склонился, прицеливаясь.
– Ладно, ладно! – Мастерс взмахнул руками. – Я все скажу. Ноутбук в сейфе. Флигель, кабинет. За картиной. Там все, что вам надо. Ключ-карта у меня в кармане. Без нее ноутбук взорвется.
Один из спецназовцев пошарил у него в нагрудном кармане и перекинул Викентьеву ключ-карту.
– Видишь, как просто, – сказал Викентьев. – А ты сопротивлялся.
– Отпустите ее. Она же еще ребенок.
– Те школьницы тоже были еще детьми.
– Какие еще школьницы? – нахмурился Мастерс.
– Неважно. Извини, Марк. Но ты опоздал. Слишком долго думал. Не знал, что ты такой тугодум. – Викентьев тяжело поднялся с кресла. – Нам придется продолжить экзекуцию.
Он взмахнул ладонью.
Багор потрепал девчонку по рыжим волосам, переместил руки на ее голые бедра и одним рывком насадил ее на свой пах.
Девчонка взвыла. Из вытаращенных глаз брызнули слезы.
Мастерс взревел, ударил одного из спецназовцев локтем в голову, тут же получил с десяток ударов наотмашь в лицо и сполз в кресле, пуская кровавые пузыри.
Багор трахал его дочь механически, в одном ритме, каждым толчком выбивая из нее хриплые стоны. Его изуродованное лицо абсолютно ничего не выражало.
– Послушайте, директор, – подал вдруг голос Антон. – Так нельзя. Это нарушение правил.
– Заткнись, – огрызнулся Викентьев. – Ты ничего не знаешь. И у тебя нет права голоса. Жди свое начальство и не отсвечивай.
– Я должен это остановить, – Антон шагнул вперед.
– Стоять!
Ближайшие спецназовцы направили на него автоматы.
– Не лезь. Твое дело выполнять приказы.
Антон замер.
Викентьев присел рядом с обмякшим в кресле Мастерсом.
– Ты думал, мы не узнаем? – прошептал он, разглядывая окровавленное лицо с разбитым носом и уже заплывшими глазами. – Помнишь школу в Ярославле? Это ведь ты направил туда боевиков. Это была твоя операция. Четверо суток они удерживали в заложниках сотню детей. В первый вечер устроили кастинг, как они это назвали, выбрали двенадцать самых красивых школьниц и все четверо суток их насиловали. Снимая на смартфоны и выкладывая в сеть. Пятьдесят подготовленных тобой ублюдков. Постоянно. Без перерывов. А ведь там действительно были дети. Четырнадцать, пятнадцать лет. Не то что твоя восемнадцатилетняя толстозадая лошадь с давно разработанными дырами. Я прав, Багор? Разработанные у нее дыры?
Багор промычал что-то нечленораздельное и ускорил темп.
– А что было дальше, помнишь?
Мастерс засипел и заворочался в кресле.
– А дальше, – наклонился к его уху Викентьев, – на четвертый день, когда понаехали со всего мира телевизионщики с топ-блоггерами, твои мрази вывели этих школьниц на крыльцо. Туда, где за оградой стояли их родители и репортеры с камерами. Поставили их в ряд. И каждой перерезали горло. Всем двенадцати. – Викентьев схватил Мастерса за седую шевелюру. – Смотри!